Границы (не)приличия (СИ)

— Пока что в губы, — в голосе Вадима удовлетворённая улыбка. Такое смятение мне раньше сыграть не удавалось.

Чёртовы маньяки. Все как один.

— Целую тебя в шею, медленно провожу горячим языком до уха… — запинаюсь, потому что от ревнивой хватки на горле вдруг спирает дыхание. Внутри будто проводка коротит, так всё печёт и плавится. Наверное, именно нехватка кислорода запускает защитный механизм, высвобождая, наконец, моё развязное альтер эго.

Ева в секунды просчитывает отвлекающие факторы, оборачивая ситуацию себе на пользу.

Расслабься и получай удовольствие, чёрт возьми!

— Оттягиваю зубами твою нижнюю губу… Ты безумно вкусный, Вадим, знаешь? — низко стону, вжимаюсь ягодицами во вздыбленную ширинку Стаса. Свободную руку завожу назад, требовательно склоняя голову мучителя к своей шее.

Хочешь грязно? Да пожалуйста! Смотри не замарайся.

Стаса дважды приглашать не нужно. Он вжимается в меня так отрывисто, что пол уходит из-под ног. Чтобы выстоять под бешенством его напора, приходится упереться рукой в угол стены у окна. По коже наждачкой проходятся уколы щетины. В нос ударяет резкий запах спиртного и его собственный, будоражаще бархатный.

— Ты сегодня решила свести меня с ума, — шумно выдыхает Вадим.

— Хочешь поучаствовать? — еле сплетая слова в предложение, обращаюсь к обоим. Стас в ответ молча проводит носом вдоль моей шеи и жадно прикусывает мочку уха, отчего меня моментально бросает в жар.

— Каким образом? — хрипло уточняет профессор.

— Я могу рассказать, что делаю с тобой… ну… или… ты можешь послушать, что ты делаешь со мной…

Я зажимаю себе рот ладонью, когда Стас двумя рывками разрывает на мне горловину футболки.

— Сама выбери, мне… мне в любом случае нравится, — ответ Вадима заглушает треск истончившейся ткани, и я остаюсь дрожать совершенно голой между ними двумя.

Браво, Ася. Стоило смириться с тем, что ниже падать уже некуда, как снизу постучали.

Глава 20

Решение мы с Евой принимаем единогласно. Главная эрогенная зона Вадима — самолюбие. Он мне звонит, чтобы получить свою дозу восторга. Моего восторга. И это вырвавшееся из-под контроля безумие можно подчинить, только прогнув происходящее под свои нужды.

— Ты разворачиваешь меня и прижимаешь спиной к себе. Жар в твоих мышцах заставляет изнывать от нетерпения, — отрывисто комментирую действия Стаса. — Шея горит под настойчивым нажимом твоих губ… С ума можно сойти… Вади-и-им… Ты лучший.

Дыхание сбивается. Слова перемешиваются в голове, когда прикосновения алчного рта сменяются внезапным укусом. Болезненно ревнивым. Собственническим.

В меня словно бес вселяется, и имя ему — Ева.

— Продолжай, — глухо просит Вадим. — Мне очень нравится.

— Я завожу руку за спину, — шепчу с придыханием, забираясь пальцами под футболку Стаса. От прикосновения к напряжённому прессу внутри закручивается тянущий вихрь. Тяжёлый подавленный выдох обжигает кожу за ухом. — Опускаю руку ниже… нащупываю натягивающий ткань боксеров бугор. Ты зверски возбуждён… профессор.

Кисть без промедления сковывает адской болью. Кажется, ещё немного и Стас её попросту вывернет, чем доставит себе наслаждение ничуть не меньшее. В глазах мутнеет от выступивших слёз и шального азарта. Понимаю же, что играю с огнём, но Еву уже не остановить.

— Сжимаю в ладони твой член через тонкий хлопок, — упрямо подстраиваю под разговор реальность, в которой ладонь, накрывшая вздыбленную ткань джинсов, начинает неметь. — Ах… Не томи, Вадим. Хочу почувствовать тебя внутри, — игнорирую трёхэтажный мат, тихо выцеженный мне в волосы, краем сознания отмечая участившееся дыхание Стаса. — Так… Так глубоко, как только вмещу в себя.

— Моя сучка, — разгорячено тянет профессор, не блещущий в такие моменты обходительностью.

Слова, короткие как выстрел, звучат достаточно громко, чтобы быть услышанными Королёвым. В нём за секунды что-то надрывается, отчего порядочная Ася во мне заходится испуганным плачем.

О дикую волну бешенства, исходящую от него, можно разбиться.

Это никак особо не проявляется. Стас больше не причиняет мне боль, не пытается вырвать телефон, не издаёт ни звука, но я чувствую. Всеми своими фибрами чувствую хлещущую через край ярость. А ещё вдруг понимаю, что это определяющий момент. И что он может сейчас отстраниться, тихо выйти и больше никогда — Никогда! — не возвращаться в эту квартиру. Так, наверное, будет лучше. Для обоих. Но…

«Пожалуйста, останься! Не уходи, умоляю…» — надрывается во мне Ася.

«…Ну куда ты? Мы только начали» — трётся задом о громадное уплотнение в его ширинке Ева.

— Почему опять молчишь? — громким дыханием напоминает о своём присутствии Вадим. — Ты хочешь получить зачёт или как?

Мать вашу, как же нас много!

— Мне остаётся только гадать, что ты собираешься делать, — сжимаю подрагивающие пальцы в кулак.

— И что же я решил?

Стас всё прекрасно слышит и усмехается мне в шею, пуская вниз по позвоночнику волны ледяных мурашек. А затем так же неожиданно накрывает ладонью мою грудь. Сминает упругое полушарие, оттягивает торчащий сосок. Я закусываю нижнюю губу, откидывая голову ему на плечо. От остроты ощущений захватывает дух.