Границы (не)приличия (СИ)

С достатком бы Севера отмечать проводы холостяцкой жизни грандиозным отрывом в каком-нибудь закрытом клубе. Но ему не повезло жениться на моей сестре. Поэтому никаких заведений сомнительного характера, сисястых стриптизёрш и даже смазливых мордашек в радиусе километра весь день не наблюдалось. В некоторых вопросах я взаправду хреновый друг. Зато брат охрененный.

Тем не менее к обязанности свидетеля устроить отменный мальчишник я подошёл со всей ответственностью. С раннего утра мы разделились как положено: девочки пошли направо, а мальчики — налево. То бишь первую половину дня мы в компании ещё дюжины энергичных мажоров играли в пейнтбол. После обеда Дан рассудил, что негоже ехать в ЗАГС с бодуна, чем обрёк наш взмыленный коллектив на мирное распитие слабоалкогольного пива в ближайшем пабе. Что пили девочки неизвестно. Хотя, судя по снимкам, ежечасно множащимся на их страничках, одним шампанским там явно не обошлось.

Я со всей искренностью пролетарской души надеялся, что разбив в пух и прах вражеский стан, хоть отчасти избавлюсь от напряжения. Чуда не случилось. Сладкоголосая Ася прочно обосновалась в моём мозгу и на все попытки выкурить её оттуда, с завидным упрямством выкидывает средний палец. В итоге главный лозунг сегодня: «Никаких баб!». Особенно рыжих.

С наступлением сумерек наша разношёрстная компания заметно рассосалась. Остались самые близкие — Север, Лис и я. Путём недолгих обсуждений было решено проводить последний закат холостяцкой жизни Севера в оплоте нашей бурной юности — на турбазе.

Проводы беззаботных дней, в принципе, как и положено любому прощанию, плавно заиграли минорными нотами.

— Что-то становится тухло, ребят, — первым не выдерживает Лис, чья неугомонная натура даже с появлением такой же непоседливой дочери, не терпит покоя.

— Да потому что с вами, женатиками, устроить фееричную гулянку нереально, — огрызаюсь, располагаясь рядом на прибитый росой песок.

— А ты чего дёрганый такой? Рыжая по носу щёлкнула?

Ага, щёлкнула как же. С ноги по яйцам.

Мне вот сейчас только Севера с его глазами-сканерами не хватало.

— Мы просто соседи, — вдаваться в подробности не в кайф. С преувеличенным рвением достаю пачку сигарет. Зажигалка не поддаётся непослушным пальцам.

Весь день места себе не нахожу. Вот и сейчас — впереди река, берегу конца-края не видно, но чувствую себя как будто в клетке. И прутья у той под высоким напряжением, наружу сунешься — в смысле на задницу ладную обернёшься — воротит. Злость все прелести холостяцкой жизни перебивает. Не привык я заднюю давать, а тут и напролом не попрёшь. Тупик.

— Налицо первичные симптомы любовной лихорадки, — глубокомысленно изрекает Север, поправляя на носу воображаемые очки. — Все через это проходят, но не каждый вывозит. Залип — добивайся. Мне, что ли, тебя учить?

— Отвали, — комкаю так и не прикуренную после долгих попыток сигарету.

— Засела в голове и не даёт покоя?

Ну началось.

— А по мне не видно?

— А ты не пробовал об этом ей сказать?

Да ёп вашу…

— Сам разберусь, — огрызаюсь глухо.

— Тяжёлый случай, — Дан чуть заметно ведёт плечом, отгоняя особо настырного комара и резво пружинит на ноги. — Не собирался же надираться, но на трезвую голову с тобой невозможно.

— Куда это он? — оборачиваюсь вслед чухнувшему к машине Северу.

— Ему твой батя бутыль самогона подогнал, — отстранённо отмахивается Лис. — Слушай, а, может, ты реально проклят?

— Определённо, — хмыкаю, сразу поняв о чём речь.

Назойливая, истеричная, самовлюблённая, пустая, слабая на передок — перечень причин, загубивших очередные мои отношения, можно перечислять бесконечно. В шутку мы давно сошлись на проклятье. А всерьёз эта закономерность заставляет гадать, что со мной не так. Женщин я люблю, особой потребности ходить налево не испытываю, но постоянно выбираю не тех.

— Может, нет её в природе, той самой? — добавляю задумчиво.

— Есть, — уверенно отзывается Лис.

— Кажется, понял, — кошусь в его сторону прищуриваясь. — Твой пример и есть моё проклятье. Ты ведь не темнишь? Полина тебе точно яйца каблуком не прищемила? Успокой меня. Назови хоть раз, когда ты пожалел.

— Перебьёшься, — спокойно отзывается Лис.

— Да шучу я. Знаю, что любишь. Тоже так хочу. Это, наверное, кайф — спешить к кому-то. Знать, что ждут.

— А с рыжей что не так?

— Чего ты с ней пристал?

— Впервые вижу, чтобы тебя так плющило.

— Нормально мне, — огрызаюсь, поднимаясь с песка и ору в сторону машины: — Дан! Примерь заодно наш с Лисом подарок. Эта ночь должна запомниться!

— Ему слабо! — по-мальчишески подначивает Лис.

Будто на десяток лет назад вернулись.

Как же, сука, время летит.