Границы памяти

— Хшайсов убивать нельзя. По крайней мере, обычным оружием. Когда хшайс умирает, его тело источает поры грибка. Этот грибок и вызывает хшайсарию.

— Что было дальше?

— Предупреждение не подействовало. Хшайсы вообще не понимают предупреждений — ими движет инстинкт. Тогда, в панике, солдат переключился на боевые, думая, что хоть это отпугнёт монстров.

— Не отпугнуло, — догадался Фред.

— Зато технологии Сенеллерты удалось спасти. По сведениям разведки, захватчики не смогли передать все формулы. Самая главная — формула кислоты.

— Что за кислота?

— Единственное, что может нейтрализовать грибок.

— Огнемёт пробовали?

— В замкнутых помещениях это слишком опасно. Сперва использовали раствор лимонной кислоты, но потом вывели более эффективную формулу. Сейчас формула держится в секрете, и Фин, хоть она и атеистка, молится всем морским и сухопутным богам, чтобы иттешарцы её не разведали.

— Ты говорил, у иттешарцев есть амулеты.

— Да, и мы бьёмся над тем, что разгадать их секрет. Но амулеты не всесильны, а значит, иттешарцы нуждаются в кислоте.

Фред задумался, и слова Кайрила какое-то время пролетали мимо его ушей. Кайрил упомянул остров далеко на востоке отсюда, занятый Иттешарцами. Почему-то на ум пришли слова:

«Сними шлем. Сними плащ. И встань на одно колено».

Фред не понимал, что они значат и к кому обращены.

— Ты здесь? — спросил Кайрил.

— Да, извини. Врачи достали новый препарат для памяти, но, мне кажется, он не помогает. Или даёт побочки. Я какой-то… тормознутый в последнее время. Да и сны снятся бредовые.

— В Эттоме верят, что сны — это воспоминания о прошлых жизнях.

— Да, но… эх, я, сколько ни пытался, так и не вспомнил прошлую жизнь. Похоже, я всё… — он запнулся, боясь произнести это вслух. Но, сглотнув, всё же произнёс: — Я — не Инкрим.

По палате разнёсся звон пощёчины.

— Ты не знаешь то, что знаю я! — вышел из себя Марк. — Не знаешь, какую работу проделал Культ, прежде чем тебя найти.

— Я знаю о пластинках!

— Забудь о пластинках!

Фред недоумённо уставился на Кайрила. Тот немного успокоился и пояснил:

— Те пластинки и вправду были записаны, когда тебе было семь лет. Фернандо очень хорошо продумал легенду. Ты помнишь психолога Милдред Пакс?

— Миссис Пакс…

— Она действительно ставила их тебе, а потом забывала. Милдред была марионеткой Фернандо. На каждой пластинке стоит дата, которую невозможно подделать. По легенде, именно тогда Фернандо, посредством Пакс, внушил тебе, что ты — Инкрим. Вот только есть одно обстоятельство, которое ломает картину, и о котором Фернандо не в курсе. Твои детские рисунки. Тебе было шесть лет, когда ты их нарисовал. Оригиналы рисунков были уничтожены, но копии хранятся в Культе, и на них тоже поставлены штампы. А ещё вспомни фото на фоне «Скоушабэнк-арены». Ты показывал жест, напоминающий рокерскую «козу», но только… правильный. Этот жест придумал ты в прошлой жизни: большой палец лежит на указательном так, чтобы его не было видно с тыльной стороны. При этом мизинец и указательный пальцы должны находиться строго в одной плоскости с ладонью. Ещё во времена Инкрима этот жест многие коверкали, на что Инкрим поначалу злился, но потом смирился и разрешил вольное воспроизведение жеста. И, тем не менее, правильный жест был известен немногим, помимо самого Инкрима. Это знание — один из «ключей» Культа. Ни Лиза, ни Чак Хэммон — один из твоих «опекунов», который и сделал фото — были не в курсе. То, что я только что рассказал тебе, должно было оставаться тайной до того, как ты вспомнишь. Боюсь, Варавит мне этого не простит. Нестыковка между пластинками с одной стороны и рисунками с фото, с другой, должна была навести Варавит на правильную мысль. Но, видимо, она забыла о рисунках и фото, либо просто не сопоставила факты. Когда ты знаешь слишком много, а в Культе знают каждый твой шаг, некоторые детали ускользают.

— Варавит! Старая ведьма!

— Перестань искать виноватых. От того, что ты их найдёшь, ничего не изменится. Если кто и виноват, то только я, потому что не учёл такого сценария.

— Нет, Марк, — нездорово ухмыльнулся Фред. — Я накажу тех, кто действительно виновен, а кто это — не тебе решать.

— Прежде чем ты приступишь к разработке плана мести, я поделюсь ещё одним фактом. Детские рисунки и фото сохранила твоя мачеха Лиза Стоун, не сказав об этом Фернандо. Она же поставила штампы, и она же передала их мне, чтобы я отдал их Культу. Подумай об этом.

— Бетти?

В голове мигом промелькнули ссоры с мачехой, её проклятья, душная квартирка в Джейн энд Финч и то, как его чуть не сожгли на костре.

— Она хотела убить меня!

— Уверен?

— Что значит «уверен»? Я был там! Я чуть не сдох! Из-за неё мне пришлось лететь через океан, из-за неё я попал к Халсе! Из-за неё убили Фаинха!

— Фред, ты бредишь. Фаинха убили не поэтому. Лиза с самого начала работала на Культ.

— Но ведь… — он внезапно вспомнил о Генрихе. — Генрих. Это же он открыл ей Тоннель! Значит, Генрих — не предатель?