Грация королевы небес: тайна Адель

— Сначала Париж, потом Мадрид, а потом Алжир. Нам еще летать и летать, прежде чем мы вернемся в Европу. Надо еще посетить Азию и Восток.

— Я наверно никогда не привыкну к твоей работе, — вздохнула Патриция, — тогда мы с Фаби будем ждать тебя сначала в Риме, а потом в Люксембурге.

Голос жены был бодр и Марко даже удивился, что, слушая ее, улыбается. Надо же, может к концу срока этого длинного рейса, он будет рад ее видеть. И она так же будет рада ему.

Засунув телефон в карман, он не торопился заходить в здание гостиницы — стоял на зеленой террасе и думал.

Он думал не о жене, хотя после разговора с домашними стало теплее. Он думал о том, что обидел Адель своей холодностью. Но он сделал это во благо для всех. Отошел на шаг назад от нее, хотя с неимоверной силой тянуло обнять и целовать каждый дюйм ее тела. Но нет, надо взять себя в руки и первый шаг он уже сделал. Далось сложно, но он смог.

Марко уже готов был уйти, подняться к себе в номер и лечь спать, но вспомнил, что сегодня весь экипаж собирается в ночном клубе. Там гораздо веселее и за веселым настроением можно не гонять в голове разные мысли. Но там будет Адель… Значит, он останется в номере и пропустит праздник. К тому же, нет особого настроения.

Он кивнул сам себе, зашел в отель, прошел через холл к лифту и заметил Адель. Вид у нее был потерянный, грустный: она не смотрела по сторонам, не видела ничего вокруг себя, ее потухший взгляд был приковал к мраморной плитке на полу. Марко тут же приписал себе все смертные грехи, все обиды, которые ей нанес. Даже сейчас, чего стоило ему прогуляться с ней? Слабак, что отказал, думая, только о своих чувствах.

Он не вошел в лифт, двери которого открылись после того, как он нажал кнопку вызова. Ноги сами пошли к Адель, хотя еще не так давно, он упорно шел от нее дальше. Сейчас его тело не подчинялось разуму.

Он оказался рядом с ней очень быстро, выводя девушку из задумчивости. Она явно не ожидала его здесь увидеть, быстро смахнула мокрую дорожку на щеке от слез и посмотрела на Марко.

— Ты плакала, — прошептал он, прекрасно понимая, кто причина ее слез: он, несправедливость и жизнь.

— Нет, — мотнула она головой, отвела взгляд и уже собралась уходить от него дальше. Марко прав, надо держать расстояние. Но ощутила его прикосновение к своей руке. Сначала нежное, его пальцы скользили по ее ладони, потом более требовательные: он схватил ее за руку и притянул к себе вплотную. Мир остановился, когда его губы оказались прижаты к ее губам, когда руки прижимали ее тело к себе еще ближе. Дыхание замерло, а мир стал вращаться только вокруг них двоих. Сердце забилось чаще, ее руки коснулись его шеи, боясь, что это сон, и Марко даже близко нет рядом. Но он был, целовал ее страстно до боли знакомыми губами. Тут же окутал запах пачули с ананасом вперемешку, который выключил все мысли и дал ход действиям. Она хотела этого поцелуя против всех законов этого мира, против реальности.

Марко не мог оторваться от ее губ, о которых вспоминал каждый день на протяжении пяти лет. Глупо было убегать от себя и от Адель, когда дорога ведет их только к одному.

Страстный поцелуй перерос в поцелуй нежности, чтобы отдышаться, но он боялся оторваться от нее и перевести дыхание. Боялся, что после этого поступка, она залепит ему пощёчину, которая приведет его в чувства. Он не хотел возвращаться в реальность, а она лишь гладила его щеку, продолжая отвечать на поцелуй.

Даже то, что они находились не так далеко от основной массы народа, не смогло повлиять. Поцелуй был долгий, нежный, временами страстный. Они оба не могли им насытиться и отойти друг от друга. Их языки встречались в красивой игре, а в памяти проносились картинки былого — каждый такой поцелуй в разных местах: во Франции, на Мальте, в самолете. Хотелось остановить время и застыть так навсегда.

Кто прервал первым поцелуй никто не знал, потому что та близость, с которой они стояли к друг другу, говорила о том, что это лишь перерыв. Марко чувствовал дыхание Адель на своих губах, ее руки по прежнему гладили его лицо, а его пальцы ощущали ее талию и прижимали Адель к себе ближе. Идиллия того, чего он однажды лишился.

— Мне надо идти, — прошептала она прямо в его губы. Сказала так специально, чтобы именно он ее отпустил, потому что не в состоянии была уйти сама по собственной воле. Марко кивнул, его рука ослабла, можно было отойти на шаг назад, как это сделал он на пляже, но ноги не шли, — пожалуйста.

Он кивнул, и переборов себя, отступил, открывая ей дорогу к лестнице. Адель лишилась его тепла, запаха и резко стало тоскливо. Но будет еще тоскливее, если все продолжится.

Она поднималась по ступенькам, слыша шаги Марко сзади.

— Адель, прости, — не хотелось произносить эти слова, не хотелось просить прощения за свои чувства, которые вдруг волной накрыли и не давали дышать. Он не подвластен им, слишком слабый. Эта девушка делает его таким, лишая рассудка. Видит Бог, он пытался быть дальше от нее. Но быть дальше равносильно смерти.