Гравировщик и Рита

Красками он так и не пользовался, не вскрывал цинковую запечатку, поэтому не засохли. Долго смешивал на палитре, по памяти подбирая нужный каштановый колер. «Прости мама, — мысленно пообещал. — Потом восстановлю». Осторожными, неуверенными мазками подправил картину. Отошел, оценивая. На него смотрела Рита…

Ранним утром Глеб поспешил к экстрасенше и попросил поехать к нему на квартиру, пояснив озадаченной, что там она увидит портрет его девушки.

— Ну вот еще, что придумали, — воспротивилась магиня. — Никуда я не поеду.

— Я на такси вас отвезу, туда и назад! — упрашивал он.

— Это ничего не меняет, — вредничала она. — Я куда попало не езжу. Может, в вашей квартире аура не та.

— Что значит не та?

— Не будем вдаваться в подробности. Всё равно не поймете. Да и не для всякого внедрение в тонкий мир безопасно.

Она не успела подкраситься, обесцвеченные пряди волос выбились из-под чепчика, и теперь выглядела, как старуха, и взгляд был злой, неприветливый — не иначе, пиковая дама на воеводстве.

Убедившись, что её с места не сдвинешь, он вернулся домой, подсушил портрет феном — из старых маминых вещей, и, обернув покрывалом, повез на сеанс. В автобусе кондукторша потребовала дополнительную плату за негабаритный груз. Он не стал спорить, заплатил. Пока ехал, вместе с портретом подпрыгивая на неровностях дороги, с отчаянием думал: «Не то, не то я делаю! Я ж не верю ничему этому!» Однако, фактически продолжал вести себя, как маловозрастный щенок, которого тащат на поводке неведомо куда.

Старуха подмолодилась, подкрасилась, и стала опять импозантной женщиной. Внимательно посмотрела на портрет, выпустила в него облачко табачного дыма.

— Ну, теперь, голубушка, ты от меня не отвертишься.

Стояли ясные дни замечательного бабьего лета, когда в дверь позвонили. Шаров спешно выскочил в коридор. Но туда же вышел и новый жилец — лысоватый мужчина за пятьдесят лет, живший совершенно уединенно.

— Наконец-то! — обрадовался он. — Я с минуты на минуту ожидаю телеграммы. Ко мне должна приехать женщина, с которой я уже не виделся много лет.

— Но я тоже жду! — заикнулся Шаров.

Они вместе подошли к дверям. Сосед не ошибся: почта. За дверью стоял молодой парень, студент, подрабатывающий разноской срочных телеграмм.

— Кто из вас Гравировщик?

— Это я, — мигом ответил Шаров.

Жилец, много лет дожидающий свою женщину, скис и удалился.

— Глеб Константиныч? — уточнил почтальон. — Странная у вас, однако, фамилия. Звучит, как профессия. Распишитесь в получении.

Шаров расписался. Текст телеграммы запрыгал перед глазами.

Выезжаю 29. Поезд 034ША. Рита.

Телеграмма для него, она едет! Не к папе с мамой и не к брату Саше. Значит, не просто в гости. Тот ответ, который сложился у него в мыслях на её письменный вопрос, каким-то чудесным образом все-таки достиг Риты. И, возможно, вовсе без участия пиковой дамы, содравшей с него солидную сумму. Шаров опять соображал вполне здраво, как учили в школе материалистически мыслящие учителя. Ну да, как там и что, — без разницы. Цель достигнута.

Он тут же собрался и поехал на вокзал. Можно было по телефону позвонить, узнать о прибытии поезда через справочное бюро, но… не терпелось. А вдруг в эти минуты Рита уже подъезжает. Но изучив на громадном табло расписание, вообще поезда с таким номером не обнаружил. Кинулся к окошечку «Справки». Там ему объяснили, что этот поезд идет только до Москвы. Вон что!

Хорошо, А. М. жила неподалеку. Шаров прилетел к ней, запыхавшийся.

— Анастасия Михайловна, выручайте! У меня получка только через неделю. Мне срочно в Москву надо!

— Погоди, — степенно отозвалась тетушка. — Зачем тебе в Москву? Разгонять тоску?

— За невестой!

Она посмотрела на него внимательно, покачала головой и отдала всю пенсию.

Он купил билет на ближайший поезд до Москвы, и еще несколько часов толкался на вокзале. Позвонил начальнику цеха с просьбой дать отпуск. «Причина?» Пришлось, как и тетушке, честно объявить: «Еду за невестой». Бессонная ночь в купейном вагоне. Прибытие в столицу. Метро — с вокзала на вокзал. Меж зданий на подъездных путях появился экспресс из Одессы. Шаров, не зная номер вагона, заметался по перрону и прошляпил тот момент, когда Рита вышла из поезда. Он увидел её идущую к главному входу. Какая-то рябая, с заострившимся носом, с новой, осторожной, совсем не летучей походкой, с явно выпирающим животом — неяркая, сильно подурневшая, но по-прежнему любимая и прекрасная Рита. Он поспешил ей навстречу, и она заметив его, сделала несколько ускоренных встречных шажков.

Да, это она! Рита, беременная чужим… нет, теперь уже его ребенком.

Вскоре у них родится мальчик. Крестными у новорожденного согласятся быть Маринка со своим кандидатом, как раз вернувшиеся из очередной вылазки в тайгу. Молодожены приохотятся подолгу гулять по двору, катая в коляске малыша. Многие жильцы захотят заглянуть за полог, желая посмотреть на ребенка и уверяя, что они не глазливые.