Гравитация

Я захожу домой. Окидываю взглядом комнаты, мысленно прикидывая — можно ли навести порядок, или это не настолько важно прямо сейчас. Я проверяю окна в гараже — они должны быть закрытыми, чтобы никакое животное не забралось и не оказалось в ловушке. В доме я проверяю все бумаги, раскладываю их на места. Поправляю шторы на окнах. Машинально протираю пыль на небольшом комоде. Книги в шкафу лежат ровно и не требуют изменений, но я все-таки смотрю на них, раздумывая о том, что будет жаль, если их просто выбросят на свалку. Альбом, подаренный мне Гаспаром, лежит на полке. Я протягиваю к нему руку, затем отдергиваю ее, передумав.

На кухне царит идеальный порядок, когда я заканчиваю уборку и оглядываюсь. Предусмотрительно оставленная на столе чашка источает аромат чая, и я, наконец, свободная от дел, сажусь на стул и подтягиваю ее к себе. На работу я позвонила, передав последние сделанные файлы на почту менеджеру. Больше мне некого предупредить. Существование Нины еще недавно заставило позвонить ей хотя бы для того, чтобы поговорить, перекинуться парой слов. Но я не позвоню ей. Я попыталась ее простить, но забыть не смогла. А потому я остаюсь в одиночестве с идеально убранным домом и неторопливо обжигаю губы горячим терпким чаем с тонким запахом жасмина.

На самом деле умирать не страшно. Страшно принять мысль о наступающем конце.

Ночью я не вижу снов. Сплю так крепко, что с трудом открываю глаза, когда прямо над ухом начинает гудеть телефон, оповещая о входящем звонке. Что-то падает с прикроватной тумбочки, когда я пытаюсь нащупать свой мобильный. Глаза мне просто не разлепить, голову с подушки поднять невозможно, и, если бы не продолжающаяся вибрация, я бы продолжала спать.

После долгих усилий телефон попадает в мои руки, и я отвечаю на звонок. С первой же секунды мне приходится окончательно проснуться. Голос Гаспара мягок и доброжелателен, но этим голосом говорит со мной моя вероятная Смерть. Гаспар спрашивает как и тысячу раз до этого дня меня о том, как мои дела. Как моё самочувствие. Он до сих пор продолжает считать, что обязан осведомиться о моем состоянии после пожара. Словно это беспокойство дает ему что-то. Возможно, он не хотел бы, чтобы кто-то повредил мне больше, чем он того захочет. Затем Гаспар, каким-то звериным чутьем заметив изменения, осторожно спрашивает — не помешал ли он своим звонком. Меня внезапно одолевает дикое любопытство — что было бы, если бы я хотя бы раз дала ему понять, что — да, он может мне помешать?

Благоразумие шепчет, что не стоит испытывать и без того слишком призрачное везение.

— Я выяснил немного о том, что ты хотела узнать, Ван, — мне кажется, что неловкий момент прошел, и Гаспар снова говорит уверенно, немного самодовольно и спокойно. Ему нравится делать что-то, что заставляет меня удивляться или же замечать его особенность. Старается ли он быть необычным для всех окружающих или же это касается только наших взаимоотношений?

Тем не менее, я знаю, что свои слова Гаспар выполняет, и благодарю его.

— Ты будешь вечером свободна, Ван? Я думаю, что такие вещи не стоит обсуждать по телефону, — говорит он, и внутри меня медленно сворачивается пружиной ожидание.

— Да, вечером я не занята — отвечаю я. Хочу я того или нет, но кончики пальцев начинают испытывать холод, а затем и вовсе немеют.

— Возможно, дело даже не столько в том, что я узнал, — тон Гаспара меняется, словно смягчаясь до какой-то неопределенной границы между снисходительностью и жутковатым теплым, — я хотел бы увидеть тебя. Мы давно не общались так, как раньше. Признаться, мне этого не хватает.

Когда я кладу телефон обратно на тумбочку, мне уже не хочется спать. Не хочется пребывать в искусственной тишине отрицания того, происходит. Наступает фаза ожидания, и каждая клеточка нервов во мне готовится к действиям.

Подъем. Аккуратно, без складок застелена кровать. Чашка кофе и что-то съедобное. Каждая секунда падает вниз, как песчинка в часах. Времени остается слишком мало, всего чуть меньше двенадцати часов. Но я не торопясь допиваю кофе, вымываю чашку и только после этого набираю номер Анны.

Тагамуто отвечает почти сразу, словно ждала моего звонка. Она разговаривает немного отрывисто и явно старается не привлекать к нашему диалогу внимания, так как на заднем плане слышатся голоса. Наверно я позвонила в тот момент, когда Анна находилась на каком-то совещании. Но Тагамуто попросит меня подождать секунду, затем наступает тишина, словно женщина вышла из помещения.

— Во сколько вы встречаетесь? — Анну явно интересуют лишь точные и сухие детали, необходимые для координации действий. Услышав от меня приблизительное время встречи, она замолкает на минуту, затем снова сообщает, — не бойтесь, мы будем поблизости и не дадим ситуации пойти не так, как нужно. Главное, попробуйте подтолкнуть его к выходу из тени настолько, насколько это будет возможно.