Граждане неба. Путешествие к пустынникам Кавказких гор

– Да. Вы так сделайте. Заранее напишите в Драндский монастырь, что приедете такого-то числа. Мне письмо передадут с кем-нибудь. Я приду. А из монастыря пойдем вместе.

Отец Сергий говорил немного торопясь, точно спешил убедить меня, как все это будет хорошо и удобно и что мне решительно не о чем беспокоиться.

– Ведь вам до Драндского монастыря сто верст придется пройти! – не удержался я.

Отец Сергий посмотрел на меня, видимо, решительно не понимая, к чему я это говорю.

– Да, верст сто будет, – сказал он, – но дорога до Аджар хорошая, ровная. От Аджар немножко в гору придется идти… без привычки, правда, трудно… Бог поможет… взойдете…

С о. Сергием мы на этом и решили. Я должен был написать ему через одного иеромонаха Драндского монастыря, когда приеду из Москвы, а о. Сергий к этому числу должен был прийти за мной.

Тут же, при первой встрече, я узнал об одном деле, которое глубоко волновало пустынников. Случилось это так. Меня спросили:

– А в Адлер к нам не собираетесь?

– Нынешний год едва ли, – может быть, после.

– Вы из Москвы сами?

– Из Москвы.

– Туда поехал один наш пустынник – о. Иларион.

– Это который «На горах Кавказа» написал?

– Нет! Того мы «старым» Иларионом зовем. Этот моложе… Хлопочет о монастыре…

– О каком монастыре?

– Чтобы свой монастырь у нас был, для пустынников.

Я удивился:

– Сами из монастырей ушли, а теперь монастырь строить хотите?

Отец Сергий сочувственно засмеялся и быстро вставил:

– Вот-вот, наши то же им говорят: не надо нам монастыря. Нам бы только жить на казенной земле позволили. Не гнали бы.

Пустынник из Адлера стал объяснять мне:

– Решили мы хлопотать, чтобы отвели нам казенной земли сколько-нибудь. Монастырь разрешили построить. Но чтобы не так, как в других монастырях, а чтобы разрешили жить вне монастыря, по-пустынному… Кто как хочет… И чтобы церковь была своя…

Он, видимо, сам плохо понимал, как все это можно сделать.

Отец Сергий снова сказал:

– Мы им говорили… Бог с ним, с монастырем!.. Мы и так ушли от этого, а тут опять! Не надо нам ничего. Хлопотали бы только, чтобы жить позволили на горах, – больше ничего нам не надо…

– Неудобство, – сказал грузный монах-пустынник, как я потом узнал, снова решившийся вернуться в монастырь.

– Конечно, в пустыне неудобно, на то и шли, – послышалось несколько голосов.

– Пастухи обижают да разбойники, – сердито настаивал грузный монах.

– Это и в монастыре обидеть могут, – сказал я.

– В монастыре стражников можно поставить.

– Ну, конечно, стражников в пустыне поставить нельзя, – засмеялся я.

Отец Сергий все время сочувственно кивал мне головой. И я видел, что опасность для пустынножительства постройки монастыря он понимает вполне. Впоследствии один из старых пустынников сказал мне прямо:

– Вся эта затея о. Илариона – бесовское дело.

Отец Сергий не говорил так определенно, но было видно, что думает он именно так.

– Приходите к нам, – сказал мне о. Сергий, – там всех увидите. Со всеми поговорите… Мы не хотим монастыря.

– А зачем подписи дали? – почти злобно спросил монах, предлагавший стражников.

Отец Сергий помолчал и сказал тихо:

– Чтобы мир был… Пусть хлопочет… Мы будем жить – по-прежнему…

На этом спор кончился. Попрощались до июня. Я теперь знал, что найду то, что искал, увижу тех людей, которых увидать было для меня так важно. И действительно, через несколько месяцев я увидал и настоящих пустынников и внутреннего врага их в образе «строителя монастыря».

От Сухума до Аджар – местности, близ которой на горах живут пустынники, – восемьдесят верст.

Драндский монастырь несколько в стороне от этой дороги, в двадцати верстах от Сухума.

Свидание с о. Сергием было назначено в Драндах, а потому я не мог из Сухума отправиться прямо в Аджары.

Обстоятельства дали мне возможность перед отъездом в Драндский монастырь видеться с сухумским духовенством.

Прежде всего я стал, разумеется, расспрашивать о пустынниках. Высшие представители белого духовенства сведения о них имели неясные, но в общем относились к ним гораздо симпатичнее, чем монахи.

– Мы знаем мало об их жизни, – сказали мне, – иногда они приходят к нам в Сухум исповедоваться, впечатление производят очень хорошее. Одного старика, например, у нас прямо считают за святого. Но много бывает и неудачников: от монастыря отобьются и в пустыне жить не могут. Так и бродяжничают из монастыря в горы, с гор в монастырь. Во всяком случае, пустынножительство заслуживает глубокого внимания.

Мое путешествие вызвало большое сочувствие, но при данных условиях они считали его совершенно невыполнимым. Благочинный, в ведении которого находится Аджарская церковь, прямо сказал:

– Сейчас нельзя идти в Аджары.

– Почему?

– Обвалы! Погода стоит небывалая, почти два месяца с весны идут дожди. Дорога до Аджар узкая, около скал. Падают глыбы камней. На днях около Богатской скалы человека убило; дорогу, кажется, не поправили еще.

Другой священник предостерегал от грабителей и предлагал переговорить с начальником округа, чтобы до Аджар были даны стражники…

Я спросил:

– Можно ли достать лошадей до Аджар?