Гражданин галактики. Между планетами

— Вы можете понять, что происходит со мной?

— Я думаю, что тот рабский ошейник, который не беспокоит твоих товарищей, потому что они родились в нем, начинает душить тебя — ибо ты был свободным человеком. — Она бросила взгляд на свои пожитки.

— Я должна перенести все это барахло на «Эль Нидо». Ты мне поможешь?

— Буду рад.

— Но не надейся увидеть Мату.

— Не буду, — соврал Торби. — Я хочу помочь вам. Мне ужасно тяжело провожать вас.

— Честно говоря, мне будет очень трудно с тобой прощаться. — Она помедлила. — Хотя и я смогу тебе помочь. Торби, антрополог никогда не должен вмешиваться в то, что происходит. Но я покидаю вас, да и ты не часть той культуры, что я изучала. Сможешь ли ты понять намек из уст старой женщины?

— Да вы совсем не старая!

— Еще одна любезность. Я уже бабушка, хотя Старший Офицер была бы удивлена, узнай, что у меня такой статус. Торби, я думала, что ты уже начинаешь привыкать к своей тюрьме. Теперь я в этом не уверена. Со свободой не так просто расстаться. Дорогой мой мальчик, если ты решишь, что ты не в силах больше терпеть, подожди, пока корабль очутится на планете, где есть и свобода, и демократия, и гуманизм — и лишь тогда спускайся на землю и беги! Но, Торби, сделай это до того, как Бабушка решит тебя женить, ибо если ты будешь ждать слишком долго, ты пропал!

Глава 12

От Лосиана к Финстеру, от Финстера к Тоту-IV, от Тота-IV к Вуламуре — «Сису» пролагала свои пути по окружности космоса в девятьсот световых лет в диаметре, центром которой была легендарная Терра, колыбель человечества. И каждый прыжок приближал их к Великой Встрече Людей.

Корабль охватила карнавальная лихорадка. Членам команды разрешалось манкировать работой ради репетиций оркестров, вахты перетасовывались, чтобы квартеты вокалистов могли спеться, для атлетов готовилось специальное меню. Обсуждение планов шикарных приемов, которые должны были бы служить к вящей гордости «Сису», вызывали головную боль.

Через n-космос летели длинные послания, и Главный Инженер гневно протестовал против скандального расхода энергии, недвусмысленно намекая на высокую цену трития. Но Старший Офицер, посмеиваясь, одобряла все расходы. По мере того, как шло время, ее морщины все чаще складывались в непривычную улыбку, словно она что-то знала, о чем предпочитала пока помалкивать. Дважды Торби заметил, как она улыбалась, глядя на него, и испытал тревогу; лучше всего было не привлекать внимания Бабушки. В полной мере он удостоился ее внимания позже, и оно не обрадовало его — ему была оказана честь званого обеда после того, как он сжег пирата.

Привидение появилось на экранах «Сису», когда они поднимались с Финстера, и это было достаточно странно, так как в окрестностях этой планеты всегда было сравнительно тихо и никто тут не подвергался нападению. Сигнал тревоги прозвучал всего лишь через четыре часа, когда «Сису» набрала лишь 5 процентов световой скорости, и у нее не было никаких шансов оторваться от преследования.

Ситуация свалилась Торби на голову; во время стоянки в порту отказал компьютер — у него был «нервный срыв», и электронщики «Сису» обливались потом, готовя его к прыжку. Джерри вернулся к астронавигаторам, новому стажеру предстояло вдосталь тренироваться во время долгого прыжка, и Торби не очень надеялся на этого юношу, но не спорил, когда Джерри решил, Кенен Дротар вполне готов нести вахту, хотя он еще никогда не был испытан на «настоящем». Джерри торопился вернуться в контрольную рубку по двум причинам: во-первых, из-за статуса, а во-вторых, о чем он предпочитал не говорить, компьютерная была тем самым местом, где он нес вахту со своей исчезнувшей младшей сестрой.

И поэтому, когда вынырнул рейдер, с ним пришлось иметь дело Торби.

Он почувствовал озноб, когда стал знакомиться с ситуацией, испытывая острое чувство тревоги из-за того, что не знал — в строю ли компьютер. Самым большим облегчением для баллистиков была вера в сверхчеловеческие способности команды электронщиков: «Ну, если я лопухнусь, эта куча мозгов все равно накроет его» — но электронщики думали то же самое о нем.

Но на сей раз у Торби не было этого ощущения безопасности. Так же, как и у других. На Финстере не базировался флот дальнего космоса, и вынырнувший призрак никоим образом нельзя было принять за финстерский корабль. Не мог он быть и Торговцем: он шел со слишком большой перегрузкой. Не был это и Страж Гегемонии; Финстер располагался слишком далеко от цивилизованного мира. С чувством тошнотворной уверенности Торби знал, что через несколько часов его предположения получат ответ; он должен будет навести прицел и поразить врага — или вскоре он снова станет рабом и всю его семью постигнет та же участь.

Эти мысли мешали отсчитывать время, путали расчеты.