Гражданин Империи

– Хорошо, буду ждать. Но имей в виду: не вернешься к вечеру – я доем твоего любимого гуся. И раков тоже съем,– мстительно добавила она.

Степан не возражал. Съест – ну и пускай ест себе на здоровье. Он довел девушку до дома, поцеловал на прощание и на всех парах рванул в лагерь. Там его ожидал приятный сюрприз: вместо того, чтобы в отсутствие начальства бездумно шляться по территории да квасить пиво в гаштете, вся группа в полном составе занималась в спортзале приемами ближнего боя под предводительством одного из инструкторов – щуплого старлея. Имел он какой-то изможденный, болезненный вид, но, понаблюдав с пяток минут за тренировкой, можно было сделать безошибочный вывод: старлей дело свое знает. Степан тоже захотел размяться. Стал в строй и принялся за отработку блока, показанного инструктором.

Вообще порядки в тренировочном лагере, по мнению Степана, были довольно таки странными. Чересчур либеральными, чтоли. Едва солдат поделили на группы – и все, закончилась обязаловка. Хочешь – посещай занятия. Не хочешь – гуляй себе или отрабатывай то, что прикажет тебе командир группы. Иначе говоря – командир группы твой царь и бог. И больше никто. Хотя, как знать, может это и правильно? Степан, например, собрался большую часть времени посвящать боевому сглаживанию, занятиям по скрытому подходу к противнику и бесшумным уничтожением оного. По его мнению диверсионная группа в первую очередь должна уметь незаметно просачиваться в тыл врага, по возможности бесшумно выполнять поставленную задачу и так же бесшумно удаляться. А пострелял, наследил где не надо – и шансы на благополучный исход операции сокращаются к минимуму.

Занимались часа полтора. Степан основательно взмок, отрабатывая серии ударов и захватов. Мало того – еще и во время спарринга поймал размашистый крюк от инструктора. Красивый такой, с оттяжечкой. Голова от него стала совсем не своя, в левом ухе что-то противно звенело. Наконец тренировка была закончена. Бойцы, полумертвые, попадали кто где стоял. Степан подождал десять минут, затем скомандовал подъем и повел группу к оружейному складу.

Прапор на складе без лишних проволочек выдал все, что причитается. Получили и пулемет. Причем не такую бандуру, какую Степан видел в свое время у партизан, а английскую версию «Максима» со съемной треногой. Куратор не обманул: весил такой агрегат и вправду гораздо меньше, да и в транспортировке был несоизмеримо проще.

Выдвинулись. Как оказалось, у них теперь была своя, отдельная миниказарма. Ее выделили еще с утра, в то время, когда Степан покинул территорию лагеря, отправившись на поиски кузнеца. Все полученное барахло выгрузили на большой прямоугольный стол посреди помещения и Степан скомандовал наконец долгожданный отбой.

– Товарищ сержант, можно обратиться? – к нему подошла Женя Некрасова.

– Обращайтесь,– убирая в тумбочку бритвенные принадлежности, он краем глаза следил за девушкой. Похоже, та была явно чем-то обеспокоена.

– Можно узнать, когда мы выступаем на первое задание? И почему отдельной группой, сразу из тренировочного лагеря? Лично я в рейхсканцелярии получала направление в партизанский отряд имени Ковпака.

– Думаю, что каждый из нас получал в точности такое же направление. Почему так – этого я вам сказать в данный момент не могу, попросту сам не имею такой информации. А вот что касается сроков – выступаем мы ориентировочно через шесть дней.

Теперь уже и остальные стали прислушиваться к их разговору. Установилась тишина, прерываемая лишь падением капель из умывальника.

– Но мы же толком ничего не умеем!

Степан и сам ломал голову над этим вопросом. Крутил так и сяк, прикидывал. Действительно, к чему эта спешка? Наконец произнес:

– Такое обычно бывает, когда положение дел на фронтах приближается к критическому. В этом случае, используют все резервы. Буквально все, для того, чтобы переломить исход войны.

– Так я и думала,– Женя с видом прилежной ученицы поправила очки на переносице.– Во время Великой Отечественной Войны, когда советские войска вступили на территорию Германии, немцами были организованы отряды, которые состояли сплошь из подростков. Гитлерюгенд, кажется, или что-то в этом роде… Сейчас точно уже и не помню.

– Было такое дело,– согласился Степан.

Внезапно подал голос Игорь Радченко, самый старший в группе. Говорил спокойно, без патетики:

– Выходит, мы попали сюда только для того, чтобы умереть?

– Выходит, так,– Степан не стал кривить душой.

Лица его ребят не выражали ни паники, ни страха. Лишь легкая грусть читалась в направленных на него взглядах. Он только что, одним махом, разрушил их детскую веру в то, что из своего сволочного мира они перенеслись в более лучший: мир-сказку, мир-мечту, в котором все будет совсем не так, как дома. Мир, в котором злой дракон непременно окажется повержен блестящим рыцарем, а принцесса обязательно найдет своего возлюбленного принца, упакованного по последнему слову средневековой моды.

– Отдыхайте пока. Ночью всех подниму по тревоге.