Гражданин мира, или письма китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на востоке

Но даже великим людям, как и простым смертным, свойственны слабости. Мне, право, неловко о них упоминать, ведь слабости подобных людей следовало бы предавать забвению, однако другу я должен рассказать все. Эти два столпа медицины нынче ведут меж собою войну, да, дорогой Фум Хоум, клянусь головой нашего дедушки, они враждуют между собой как самые обыкновенные люди, как простые смертные. Непобедимый Рок советует человечеству остерегаться самонадеянных шарлатанов; Фрэнкс же отвечает сарказмом на сарказм (а надобно заметить, что у обоих бездна остроумия) и дает своему сопернику отвратительную кличку - Дик-коротышка. Он называет ученейшего доктора Рока! - Дик-коротышка! Клянусь головой Конфуция, это неслыханное кощунство! Дик-коротышка! Силы небесные, какая жалость, что два премудрых мужа, рожденные для того, чтобы сообща просвещать мир, затевают свару и делают посмешище даже из самой своей профессии. А ведь мир достаточно велик, по крайней мере для двух великих целителей. Ученым было бы более к лицу оставлять такие споры простым смертным, и тогда бы мы увидали, как Рок и Фрэнке рука об руку с улыбкой на устах шествуют навстречу бессмертию.

Далее в списке следует доктор Уокер {3} - творец собственных панацей. Этого господина отличает отвращение к шарлатанам, и он постоянно предостерегает почтенную публику, чтобы она не доверяла забот о своем здоровье первому встречному, из чего следует, что тот, кто не будет пользоваться его услугами, обречен на гибель. Его гражданский пыл равен его успеху. Не ради собственной выгоды, а ради блага родины изготовляет он пластыри и запечатывает пузырьки с каплями, рассылая их с соответствующими пояснениями в самые дальние уголки Англии. Все это он делает во имя родины. Он уже успел состариться на ниве медицины и добредетели, и, пользуясь его собственным изящным выражением, "таких лекарств, как у Уокера, не сыщешь в целом мире".

Это, мой друг, внушительный триумвират, и все-таки я решил выступить против всех них в защиту чести китайской медицины. Я поклялся вызвать доктора Рока на диспут о тайнах этой профессии перед лицом всех ревнителей науки, знатоков астрологии или членов ученых обществ. Я придерживаюсь взглядов Ван Шу-хэ, которого глубоко почитаю. И на все доводы я буду упрямо отвечать, что "сердце - сын печени, мать которой почки, а желудок - супруг {См. Дю Альд, том II, folio, стр. 185.}. Поэтому я набросал нижеследующий вызов на диспут и намерен его отправить незамедлительно:

"Я, Лянь Чи Альтанчжи, Д.О.К.А., уроженец Хэнани в Китае, шлю этот вызов Ричарду Року, П.Р.О.Ф.А.Н.У., уроженцу Помойного тупика в Уоппинге {4}. Милостивый государь, хотя я воздаю должное вашим заслугам и стараниям проникнуть в тайны природы, однако полагаю, что в искусстве врачевания есть еще немало вам неведомого. Мне известно, великий Рок, что вы врач, но и я врач, и посему я вызываю вас испытать свою ученость и дать ответ на трудные вопросы и загадки нашей профессии. Во время этого диспута мы рассмотрим всю теорию и практику медицины, а также ботаники и химии. Я приглашаю на наш диспут всех ревнителей науки, а также профессоров медицины. Надеюсь, наш спор мы будем вести в подобающем тоне и с той серьезностью, каковая приличествует людям ученым. Но прежде чем мы встретимся, я хотел бы, чтобы вы перед лицом всего мира ответили на один вопрос; я вопрошаю с той же торжественностью, с какой вы столь часто поучаете публику. Так отвечайте же незамедлительно и не заглядывая в свой лечебник: какая из трех перечисленных болезней оказывается наиболее роковой - _аритмия, нарушение речи_ или _апоплексический удар_? {5} Прошу ответить столь же публично, как я задаю этот вопрос {Через день после того, как этот вызов напечатали, издатель получил ответ, из которого явствует, что доктор считает наиболее губительным апоплексический удар.}. Остаюсь, в зависимости от вашего ответа, либо вашим поклонником, либо соперником".

Прощай!

Письмо LXIX

[Осмеяние боязни бешеных собак.]

Лянь Чи Альтанчжи - Фум Хоуму,

первому президенту китайской Академии церемоний в Пекине.

Снисходительная природа оградила этот остров от моровых язв, столь губительных для других частей света. Когда дождливый сезон в Китае запаздывает, в стране воцаряются голод, уныние и ужас. Ветры, дующие с выжженных солнцем недр западной пустыни, с каждым порывом несут смерть. Обитателям же счастливой британской земли все ветры несут здоровье, и землепашец, засевая свое поле, радуется будущему урожаю.

Но хотя англичане избавлены от истинных бедствий, не думай, друг мой, что это делает их счастливее других народов. Правда, мор или неурожай им не грозят, но зато у них есть своя особая напасть, которая причиняет стране необычайный ущерб. Бедствие это распространяется со скоростью чумы и заражает почти все сословия. А самое странное заключается в том, что обитатели страны даже не дали названия этой болезни, хотя врачам других стран она хорошо известна и зовется _паническим страхом_.