Гражданин Поэт. Наши – всё

В час ночной в дому семейном я сидел с моим портвейном
В настроении питейном, отдыхая от труда.
Вдруг в порыве тиховейном черный ворон – звать Маккейном —
Прилетел с шипеньем змейным вместо певчего дрозда.
Он прокаркал: «Мистер Путин этой ночью духом смутен.
Липкий страх, ежеминутен, отравил его года.
Он за башнею Кутафьей, насмотревшись фотографий,
Бредит участью Каддафьей – истребленьем без суда».

Я ответил: «Никогда!»

«То есть как?! – прокаркал ворон, увлекаясь разговором. —
Был тиран, а нынче – вон он, от величья ни следа,
Непреклонный и отважный, он погиб в трубе дренажной,
Сдав дворец многоэтажный и родные города.
И у вашего вельможи может выйти точно то же,
Как ни лезет вон из кожи вся охранная орда».

Я воскликнул: «Никогда!»

Я сказал: «Владельца Баффи трудно сравнивать с Каддафи
В плане лиц и биографий, в плане пользы и вреда.
Да, Каддафи был злодеем, но привержен был идеям,
Ну а то, что мы имеем, разве помнит вкус стыда?
Разве есть у их бригады хоть какие-либо взгляды,
Кроме мысли, что айпады лучше Гейтсова винда?»

Ворон каркнул: «Никогда!»

Я сказал: «Ты знаешь, ворон, что назвать Каддафи вором
Могут все, и даже хором, – тырил щедро, это да.
Но зарплата у ливийца не могла остановиться,
То есть вождь умел делиться, как сказал бы Джигурда!
В самомнении обидном, свой народ считая быдлом,
Он кормил его повидлом. Ну а эти господа?»

Ворон каркнул: «Никогда!»

Я сказал: «Пускай фуфло он, но по крайности не клоун.
И льстецами расцелован сами знаете куда,
Но чтоб он, как кум в бараке, появлялся на журфаке,
Сотню «Наших» из клоаки привозя с собой туда,
Сотню хрюш с единороссом с заготовленным вопросом,
Как воспитанная чесом охамевшая звезда?!»

Ворон каркнул: «Никогда!»

Я сказал: «Представь, о птаха, что народ, не зная страха,
Поднимается из праха, набухая, как елда,
Низвергается дубиной на режим, вчера любимый,
Всею дикостью глубинной – джип, «калаш» и борода —
И свергает президента, сбросив маску импотента,
За какой-то ун моменто, как сказал бы Фарада!»

Ворон каркнул: «Никогда!»

«Вот теперь, – сказал я, – птица, понимаешь, чем гордится
Наша жирная столица обезжиренной Руси?
Почему у нас внезапно стало так тепло и затхло,
Почему о нас назавтра не расскажет Би-би-си?
Верь: за наш утихший ропот, за ползучий полушепот
И за весь российский опыт вертикали и оси
Штаты, Чайна и Европа скоро скажут нам мерси!»

Ворон каркнул: «Отсоси».

Путин и мужик