Гражданин, политик, воин

Правда, были и такие, которые, оказавшись в плену, заявляли, что преднамеренно перешли на сторону моджахедов и добровольно принимали ислам, тем самым получали шанс оставаться в живых.

В подобных случаях большое уважение вызывает позиция США, для которых национальная безопасность начинается с надежной защиты своих граждан от любых нападений и посягательств, где бы они ни находились. Мощь государства создается не для того, чтобы находиться в бездействии. Не случайно убийство даже одного гражданина США в любой стране тут же вызывает оперативные санкции, а первоочередное условие в любых договорах — вопрос о безопасности граждан США или возвращении заложников, пленных. Советских же лидеров судьба простых граждан никогда не волновала, они использовали их в качестве «пушечного» мяса.

Следует заметить, что вооруженные отряды Масуда за период пребывания в Афганистане советских войск неоднократно терпели от них поражение, изгонялись из Панджшера, но пассивность и слабость власти НДПА, ее неспособность обеспечить закрепление военных побед политическим и экономическим путем, установить государственный контроль над долиной вынуждали наше военное командование вновь и вновь проводить боевые операции против вооруженных отрядов Ахмад Шаха. Это обстоятельство в западных СМИ трактовалось как неуязвимость вооруженных отрядов ИОА и результат деятельности военного гения “Панджшерского льва”. События в Панджшере преподносились так, будто бы Масуд одерживал одни лишь победы и никогда не знал неудач. Ахмад Шах хорошо использовал это в целях поднятия своего авторитета. В некоторых своих заявлениях для прессы он тоже иногда преувеличивал свои достижения, заявляя о том, что за все годы борьбы не встретил ни одного достойного противника среди советских генералов и офицеров.

Справедливости ради следует сказать, что Ахмад Шах действительно был таджикским самородком, одаренным и талантливым военачальником локального уровня, обладал незаурядными способностями и выдающимися организаторскими качествами. Однако невозможно припомнить ни единого случая, когда вооруженным отрядам Масуда удалось бы разгромить хотя бы мало-мальски существенную группировку советских или правительственных войск. Фактически он не одержал ни одной победы в боях с советскими войсками (хотя и сумел уберечь от полного разгрома свои силы), а то, что военные успехи 40-й армии не трансформировались в политические, — это совсем другой вопрос.