Гражданская игра (СИ)

— Камень? — кажется, я вздрогнул. — При чём тут камень? Не сбивай с темы, дорогая. У меня из-за твоего пистолета и так все мысли путаются. Ответы на вопросы… студент пожаловался, что всё живое озадачено одним вопросом: сколько осталось?

— И что? — поторопила Мария.

— Но я поднёс сканер к глазу три раза! Первый раз отработал режим «кукушка-кукушка, сколько мне жить». Во второй раз, моё подсознание о чём-то спросило или попросило, а в третий — мне ответили или дали…

— Что? — выдохнула она. — О чём ты спросил?

Я обратил внимание, как побелел её палец в скобе пистолета, и мне это не понравилось.

— Может, опустишь оружие? Я не знаю, о чём спросило моё подсознание, но со мной точно что-то произошло. Сама видела. Только шрамы и здоровье — это пустяки. Хотя и очень приятные. Но мне в голову подселили марсианина. Он проходит сквозь стены и мгновенно перемещается в пространстве…

Она выстрелила. Дважды.

Уже в камне, в позе эмбриона, я подумал, что две пули в живот — это сравнение скорости перезарядки пистолета со скоростью переноса. Наверняка, в меня стреляют и в третий раз, только я успеваю укрыться в камне. Очень жаль, что я не успеваю это сделать после первого выстрела. А ещё лучше «до».

Было до слёз обидно. Я заплакал. Она пыталась меня убить дважды. И делала это в лицо, в упор, ничуть не стесняясь нашего состоявшегося прошлого и несбывшегося будущего.

Тёплая вода спеленает и вылечит, превратит свинец в золото, вернёт жизнь и здоровье. Но как жить, если любимая стреляет в живот, не опуская глаз?

И всё-таки на этот раз было легче. А яма, в которой я «плавал», — глубже. Я почти захлёбывался. Стало интересно: можно ли захлебнуться в камне, который гарантирует бессмертие? Можно ли в нём повеситься? Или застрелиться? А если принести сюда гранату и выдернуть чеку, что будет? А если отпилить здесь руку или ногу… и выйти, на минутку? В камне всё равно пройдёт вечность. Камень вырастит из моей ноги второго меня? Самому потерпеть эту минуту и вернуться в камень… вернёт ли камень отрезанную конечность?

Только зачем такие сложности? В прошлый раз после ранения здесь оставалась лужа крови. Может, у меня уже есть двойник? Не тот ли это мужик под чёрным солнцем? Может, я уже один раз состарился и умер? А может, я это уже делал не раз? Чему удивляться: здесь пройдёт тысяча лет, а снаружи — секунда.

Я извернулся и приник глазом к полу: да, сидит. Чёрное солнце и высокая спинка трона. Ветер листает страницы и шевелит длинные космы, выглядывающие из-под капюшона. Что он читает?

Через минуту лежать надоело. Поднялся и осмотрелся. Пиджак и рубашка безнадёжно измазаны кровью. В кулаке — две золотые пули. И ноющая пустота на месте сердца. Она выстрелила!

Я вылез из ямы и удивился, что раньше не обращал внимания на изменения в камне. А они были. Каждое моё ранение, каждое превращение камня в воду оставляло следы. Я дважды был тяжело ранен, считай, при смерти. И вот оно углубление в полу. Подолгу залёживался на «кровати»? — заметная выемка на месте затылка и две вмятины на месте ног.

Что интересно, я всегда укладывался на одну и ту же «кровать», над которой ниши-«полки». Как в казарме. И вот теперь: «моя» кровать приобрела неряшливый рельеф, а «соседская» поражала идеальной плоскостью.

Но что там, за стенами?

Что будет, если достаточно долго стоять босиком на костях, постепенно погружаясь в них по колени, по пояс, с головой? Если стены не бесконечные, то однажды откроется выход. Куда? К мужику на троне? А даже если бесконечные? Ведь пока я здесь, в моём мире времени нет.

И это чудовищно: если я проломлю стену и выйду из кельи куда-то наружу, не последует ли за этим смерть моего мира?

Но можно всё представить проще. Предположим, в следующий раз Мария выстрелит мне в голову, я успею вернуться в камень, но камень не сможет меня оживить. Что будет с моим миром? Наверное, следует быть осторожнее с подобными экспериментами…

Я сел на кровать и покатал на ладони золотые пули. На этот раз не удивился. Они ведь изначально были золотыми. Хотя нет, одна из пуль, первая, оставалась в казённой части. Это следующие две пули я сделал золотыми с помощью полотенца… интересно, может быть такое, что дважды прошедшее через камень золото становится более высокой пробы? Усмехнулся: не всё ли равно? и бросил их на полку к «близнецам» — пулям красноармейцев.

И что мне теперь делать?

Возвращаться к Марии не хотелось. Не думаю, что она снова будет стрелять, но семейных сцен на сегодня достаточно.

Вернуться на маяк? Но появляться перед своей командой в окровавленном костюме лузера, как-то не по-генеральски. А мне хотелось выглядеть генералом. Хотя бы в глазах своего штаба. Кстати, если бы Мария меня всё-таки застрелила, чтобы стало с моим штабом? И с Никаноровым?

О! Я щёлкнул пальцами… совсем, как Мария…

Конечно, к Никанорову! Окровавленная одежда — это очень по-марсиански. Если спросит, скажу, что пообедал вождём мирового пролетариата, а теперь нужно переодеться. Марсиане, они же все людоеды! И если кого-то кушать, то не простолюдина же? Что непонятного?