Гражданская игра

— Не сомневаюсь, что вы сможете подбросить это железо на две тыщи километров. Но как им придать первую космическую скорость? Без этой скорости подводные лодки просто упадут на Землю.

— Верно, — согласился я. — Без скорости упадут. Но если я «подброшу железо» не на два мегаметра, а на десять, то при падении до отметки в две тысячи километров они разгонятся до орбитальной скорости.

— И сколько времени они будут разгоняться? — с сомнением спросила Нина.

— Примерно час.

— А зачем так высоко? — заинтересовался Алекс. — Труднее наблюдать.

— Не собьют. Нечем…

— Но чтобы вывести на круговую экваториальную… да ещё «треугольником»… и чтобы в одну сторону крутились…

— Да, — согласился я с сомнениями Геннадия. — Требуется особая точность определения сброса подводных лодок. И многое придётся учесть: собственную скорость Земли, влияние Луны и Солнца, угол наклона оси вращения… эту часть я беру на себя. Смешно сказать, но когда-то меня этому учили. Никогда бы не подумал, что однажды вернусь к своей специальности.

— А мне суд паяльник запретил! — гордо похвастался Алекс. — Под угрозой немедленного исключения.

— Очень надеюсь на тебя, Алекс, — заверил я его. — Не сомневаюсь, что на угнанных аппаратах навешаны транспондеры, которые при выходе в реальный мир заголосят на всех частотах: «вот они мы!», а на прямой вопрос: «кто такие», без нашего участия расскажут, где находятся и в какой порт хотели бы вернуться.

— Я их найду, шеф, — кивнул Алекс. — Стопиццот!

— Возьми у Светланы локатор нелинейности, Алекс. Подводные лодки на орбите всё равно обнаружат. Но лучше, если это случится попозже…

Я умолк, потрясённый очередной ошибкой.

Я до сих пор не озаботился тем, что Мария видела мои следы на планете. А ведь хранилища в Канаде и в Норвегии для меня жизненно важны. В Канаде спрятаны оба бленкера, а в Норвегии — Никаноров. Как я мог так легкомысленно отнестись к возможной утечке этой информации?.. И сразу успокоился: пока я в камне, у противника нет времени, чтобы мне навредить. А значит, нет причин переживать по этому поводу. Главное, чтобы при выходе из камня, я не забыл первым делом перепрятать бленкеры и эвакуировать в безопасное место Александра. Бленкеры, скорее всего, поставлю здесь. А вот куда прятать Александра нужно будет подумать…

Воспользовавшись паузой, Геннадий мрачно заметил:

— Повезло, что столы с компьютерами волной не смыло. И что большой монитор устоял.

— Зато теперь у вас есть бассейн, как ты и просил, — беспечно ответил я.

— А ведь верно, — обрадовалась Нина. — Девочки, айда купаться!

Я заволновался, что вместе с водой мог притащить в пещеру какого-нибудь морского зверя. Но вода была прозрачной и, благодаря «подсветке», хватило минуты, чтобы убедиться в полном отсутствии живности. Девушки на короткое время спрятались в палатке, и выскочили оттуда без париков, зато в разноцветных бикини.

Я покачал головой, припоминая, когда это я брал для них купальники?

Они пронеслись по трапам поперёк субмарин и с визгом попрыгали в воду. Мы с Алексом дошли только до второй лодки, когда увидели, как они спешно выбираются обратно.

— Холодная, — постукивая зубами, сказала Нина, пробегая мимо.

Я подошёл к воде и увидел, что Светлана требовательно протягивает руку. Я помог ей взобраться на борт. Не опуская глаз, она сделала шаг навстречу, и прижалась ко мне холодным телом. Плечи и руки были покрыты «гусиной кожей», а сам я мгновенно вымок.

«Согреешь?» — спросили её смеющиеся глаза.

«Не сомневайся», — так же молча ответил я.

Триумвират меня устраивал: философ-стратег Александр, сдерживающий комиссар Мария и тактический центр в Штабе. Они не знают друг о друге, действуют независимо и генерируют блестящие решения. Моя задача: ноль импровизации, придерживаться плана и без эксцессов разоружить планету.

А пока на месяц или два взять тайм-аут. Подождать, пока Штаб освоит технику, а самому старательно подготовиться к выводу спутников на ударные позиции. И отдохнуть. Чересчур часто умирал в последние сутки.

— Может, внизу теплее? — прошептала Светлана синими от холода губами, кивая на откинутый рубочный люк.

— Наверняка, — согласился я и обернулся к личному составу: — Мы занимаем крайнюю лодку. И в ближайшее время никого в гости не ждём…

Тут оказалось не просто «тепло», Через минуту мне сделалось жарко…

21. Смерть в космосе

Поначалу всё шло хорошо: в штабной палатке я инкрустировал листы расчётами по небесной механике, Штаб дружно сопел в подлодках и каждые четыре часа выныривал из отсеков для совместного чаепития. Впрочем, чай пил я один. Все остальные оказались кофеманами.

Но через неделю работа начала стопориться: накапливались вопросы, которые Штаб мог уточнить только по Интернету, а я полностью выдохся — аналитика давала координаты точек «сброса», но чтобы проверить правильность расчётов, следовало выйти во внешний мир и прожить там пятьдесят две минуты. Именно столько времени требовалось свободно падающему телу, чтобы занять своё место на орбите Земли на высоте две тысячи километров. Меня страшило это время.