Гражданская история безумной войны

1. Значицца, так. Временное правительство — это была законная государственная власть. А Советы — это были органы самоуправления гражданского общества. И гражданское общество сковырнуло государство. Сказать так будет правильно. (Чтоб идиоты из либералов не думали, что «гражданское общество» — это охрана зеленых насаждений и посадки коррупционеров по жалобам трудящихся.)

2. Новая власть начинает спешно укрепляться: отряды Красной Гвардии занимают почтовые отделения, паровозные депо, арсеналы. Оказывающие сопротивление офицеры и полицейские пристреливаются на месте. А хоть и без сопротивления: закон отдыхает, открыты тюрьмы, и уголовники наводят страх на зажиточные кварталы. А вот и лозунг новой власти: «Грабь награбленное»!

26-го же октября Верховный атаман Донского казачьего войска генерал Каледин разгоняет все советы на своей территории, что есть его ответ на телеграмму из Петрограда признать новую власть. Не признаёт! Заявляет о верности законному Временному правительству и зовет всех, кто остался верен чести и присяге, к себе на Дон. Укрепимся, пойдем и вышибем самозванцев к чертям! Наглые немецкие шпионы!..

3. Вообще-то все умеренные партии негодовали. Какого черта? Оставался какой-то месяц до сбора Всероссийского Учредительного Собрания: то есть по всей стране народ избирал депутатов, они ехали в столицу, и там голосовали, избирая промеж себя парламент, который формировал новое правительство, принимал новую конституцию, и вообще всё предельно справедливо, демократично и разумно. Ну?!

27 октября — мгновенно! — запрещается 20 газет, критиковавших большевиков. Это «Декрет о печати», изданный срочно сформированным Советом Народных Комиссаров. Ленин помнил свою статью «С чего начать» о роли газеты как пропагандиста и организатора.

4. 2 ноября принята «Декларация прав народов России» — о равноправии всех наций и праве каждой на самоопределение. Российская Империя объявлена тюрьмой народов, двери распахнуты: приглашение к развалу. Новая власть — защитница независимости всех и каждого друг от друга и от центра. Что тут же привлекает на сторону советской власти всех националистов империи и побуждает их к выходу в суверенитет. Держава разваливается — будто скрепы выбили.

После этого — в тот же день — старший по званию начштаба Ставки Западного фронта в Могилеве генерал Духонин объявляет себя главнокомандующим всеми войсками и дает приказ на подготовку к походу на Петроград: ликвидировать узурпаторов и восстановить законную власть. Ну… развращенные троевластием эпохи Временного правительства (командир — правительственный комиссар — председатель солдатского совета) солдаты никуда идти не хотят. На хрен им сложности.

Одновременно из Быховской гарнизонной тюрьмы освобождают сидящих там после «корниловского мятежа» Корнилова, Деникина, Алексеева и других — и они делают лыжи в Новочеркасск к Каледину.

5. Да не верит никто, что большевики долго усидят! Их меньшинство и в Советах, и в армии, и везде. Никакие учреждения не хотят с ними сотрудничать! Их приказы не выполняют: ни железнодорожники, ни телеграфисты, ни банковские клерки, ни типографщики, ни купцы. Да? Так?! И тогда — в первые же несколько недель: Совнарком вводит государственную монополию на всю торговлю всем. Всё давать только их «государству», а уже оно распоряжается всем добром: кому продать, кому распределить, кому фигу и по какой цене в каких объемах. Причем экстренными, пожарными мерами внедряется программа: купля-продажа — это, товарищи, реакционно-буржуазные отношения, а надо — государство экспроприирует все продукты и товары бесплатно, и само раздает их — распределяет — тем, кому сочтет нужным. А «торговля с рук» есть спекуляция с целью частной наживы: это нарушение закона, и это преступление! — И? — Красногвардейские патрули расстреливают «спекулянтов», все товары мгновенно исчезают из оборота, в считанные недели в городах начинается голод и холод.

6. И одновременно — запрет на любые операции с недвижимостью. Если кто решил продать свое жилье (а уж тем более здание фирмы) и свалить — хрен тебе. Все строения и помещения, дворцы и хижины — объявляются под контролем «государства». (Которого нет, которое лишь кучка отчаянных самозванцев, а реальное государство российское они объявили вне закона! несуществующим!) — И? — Мигом начинаются «подселения» и «уплотнения»: классово своих пролетариев вселяют в квартиры «буржуев». А буржуи, товарищи, — это и врачи, и учителя, и юристы, и служащие, все, у кого квартира из нескольких комнат. Образуют срочно по приказу «домовые комитеты», и эти домкомы под управлением уполномоченного, назначенного районным Советом, выписывают ордера на «подселение». Из расчета: одна семья — одна комната. И нормально. Коммуна, брат! И квартиры — коммунальные. И кухня, и сортир, — одна на всех. (Допрежде такого не слыхали… Новая жизнь!)