Гражданская война. Генеральная репетиция демократии

Мировая война ударила прежде всего по новоселам, поскольку их хозяйства были маломощными и быстрее разорялись после призыва трудоспособных мужчин. Дальше — понятно. Стали возвращаться солдаты с фронта — и началось противостояние…

Интересно, что коренное население — казахи и киргизы — не только не играло в Семиречье никакой самостоятельной роли, но и вообще большей частью оставалось в стороне. Хотя какое-то количество местных и пристали к тем или другим, в основном из-за перспективы пограбить.

… Итак, в Семиречье началась гражданская война местного значения. Дело в том, что весь 1918 год ни у кого до этих мест руки не доходили. У Туркестанской республики были свои проблемы, у Омской Директории — тем более. Так что разбирались своими силами. Формирования антисоветски настроенных казаков были более организованны и даже в середине года осадили Верный — но тут из Ташкента все-таки подоспела подмога, казаков разбили и вытеснили в Китай.

В конце 1918 года из Сибири пришла армия (иногда ее называют дивизией) атамана Сибирского казачьего войска генерала Б. В. Анненкова. Это было очень своеобразное формирование. Армия вроде бы подчинялась Колчаку — но при этом считалась «партизанской» и была как бы с краю. Причем ребята Анненкова отличались запредельной даже для колчаковцев жестокостью.

Начальник Особой канцелярии штаба 2-го Отдельного Степного корпуса писал в своем докладе: «Среди кадровых частей замечается нежелание служить в частях дивизии атамана Анненкова, так как они думают, что большевики сочтут их за добровольцев и обязательно убьют».

О некоторых других обычаях той армии свидетельствует один из приказов атамана:

«Большевики, желая подорвать авторитет командного состава нашей армии, подсылают своих агентов с большим запасом наркотических средств, продаваемых офицерам. В армии, по отзывам всех начальников, действительно замечается ослабление служебных качеств офицерского состава, благодаря кокаину, опиуму и другим ядам. Большевики делают свое дело. Приказываю всем командирам частей установить самое строгое наблюдение за подчиненными и о каждом случае доносить мне».

Ничего себе картинка: коварные агенты большевиков, пробирающиеся в расположение белых с мешками кокаина или опиума и раздающие белогвардейцам кайф… Это как же «торчали» господа офицеры, чтобы потребовалось издавать такой приказ! И ведь одним приказом дело не ограничилось: 4 июля 1919 года к смертной казни были приговорены несколько офицеров, обвиненных «в принадлежности к тайной преступной организации и в стремлении к разложению дивизии при помощи вовлечения чинов в разные пороки, например, нюхание кокаина, принятие опиума и т. п.».

Но это бы ладно. Решительно непонятно: а что, собственно, Анненков делал в Семиречье? Дело в том, что за полтора года он сумел продвинуться примерно на 150 километров, взяв под контроль менее трети области. И все это время Анненков возился даже не с красноармейскими формированиями, а с крестьянскими отрядами, защищавшими свои деревни, и с сидевшими в горах партизанами.

Появление осколков Оренбургской армии ничего не изменило. Анненков назначил Дутова генерал-губернатором Семиреченской области — но управлять-то было особо нечем.

Интересно, что с середины 1919 года Колчак неоднократно приказывал Анненкову отойти из Семиречья и влиться в Западную армию — то есть передислоцироваться на самый напряженный участок. Атаман же… наотрез отказывался. Оправдания были такие: в его армии служит много китайцев, которые отказываются уходить от российско-китайской границы, а семиреченские казаки не желают покидать на разорение свои дома… Однако командование все понимало правильно. Генерал-майор Бутурлин в приказе писал: «Вооружение частям полковника Анненкова не давать до особого распоряжения ставки, имея в виду, что они будут снабжены и вооружены после перехода их на Западный театр военных действий». То есть белогвардейские начальники понимали суть дела: атаман, сообразив, что Колчак идет к катастрофе, не спешил уходить от границы, за которую можно в случае чего уйти.

В чем-то он был прав. В марте 1920 года по Семиреченской армии ударили с двух сторон — из Семиречья и с тыла, и атаманы Анненков и Дутов благополучно увели остатки своих войск за границу, в Синь-цзянь [164].