Гражданская война в Испании 1936–1939

Газета ИСРП «El Socialista» и даже орган Ларго Кабальеро «Claridad» уже перешли под контроль прокоммунистического крыла партии. Но самое тревожное для Ларго Кабальеро событие произошло в конце сентября, когда его сторонникам не позволили голосовать на национальном пленуме ВСТ. Однако многие прокоммунистические социалисты, в том числе даже Негрин, все еще воздерживались от рокового шага – полного объединения с КПИ. В своей речи 17 октября (первой, с которой ему разрешили выступить с мая месяца) Ларго Кабальеро привел причины падения своего правительства и настойчиво предостерег о грозящих партии опасностях. Никакой власти он больше не получил, потому что не был допущен в исполнительный комитет, где его сторонники остались в меньшинстве. В конце октября он переехал в Барселону, в своего рода внутреннее изгнание, где занялся мелкими делами[744].

Вероятно, самым зловещим событием на республиканской территории в то время было превращение служб безопасности в Службу военной разведки (СИМ), произошедшее 9 августа 1937 года[745]. Архитектором этой реструктуризации, преследовавшей цель усиления центрального контроля, стал Прието, считавший, что рост отдельных контрразведывательных структур ведет к бесконтрольности и неэффективности. Один из начальников разведки сетовал, что «у нас в тылу каждый – контрразведчик». Самостоятельные службы с собственными сетями агентов имелись у армии, у Генерального управления безопасности, у пограничников-карабинеров, у министерства иностранных дел, у Женералитата, у баскского правительства в изгнании (обосновавшегося теперь в Барселоне) – даже у Интербригад была своя организация по охоте за еретиками, управляемая НКВД и расположившаяся в Альбасете. Ее шеф «Морено», югослав из СССР, после возвращения был расстрелян[746].

Новая структура вышла из-под контроля ее создателя сразу после своего учреждения в августе: коммунисты стали проникать в полицию и в службы безопасности и подчинять их себе еще с осени 1936 года. Первые начальники, социалисты Анхель Диас Баса и Пруденсио Сайагуэс, для этой работы не годились, а других приходилось снимать с должностей, как, например, Густаво Дурана, назначенного Прието главой СИМ в Центральной армии, который набирал к себе одних коммунистов. Следующим стал Мануэль Урибарри, отчитывавшийся только перед советскими агентами – позднее он сбежал во Францию, прихватив с собой 100 тысяч франков[747]. Коммунистический контроль ослабел только в следующем году. Организации удалось разоблачить несколько шпионских сетей националистов: «Concepcion», «Circulo Azul», «Capitan Mora», «Cruces de fuego» и другие; однако нет сомнения, что в первые восемь месяцев существования СИМ, впоследствии названная немецким писателем Густавом Реглером «русским сифилисом», была мрачным орудием в руках Орлова и его подчиненных из НКВД.

Среди сотрудников СИМ были и безусловно преданные партийцы, и властолюбцы – ее бесспорная власть привлекала в ее ряды всевозможных авантюристов. Организация создавала свою сеть агентов при помощи подкупа и шантажа, им удалось внедриться даже в сугубо антикоммунистические формирования, что стало следствием контроля над переходами с должности на должность и над повышениями в звании. Так, подкупленный 19-летний стрелок из 119-й бригады мигом превратился в главу СИМ целого соединения, имевшего больше власти казнить и миловать, чем его командир[748].

Из-за уничтожения архивов трудно точно назвать численность агентов СИМ: говорили, что только в Мадриде их набралось 6 тысяч, и на их жалованье официально расходовалось 22 млн песет. Ее шесть военных и пять гражданских отделов, в том числе «бригада Z», держали под наблюдением все стороны жизни: ее агенты присутствовали в каждом районе, в каждом подразделении[749]. Больше всего страха внушала «особая бригада», занимавшаяся допросами, – когда чудовищные слухи о деятельности бригады просочились за рубеж, она просто изменила название. Правительство утверждало, что СИМ распущена, в действительности же число ее жертв только выросло: это были «перебежавшие к неприятелю» (эвфемизм, применявшийся к гибели под пытками и к тайным казням). Она работала с сетью агентов-«невидимок» на фронте и в тылу[750].

В центральном регионе СИМ пользовалась секретными по большей части тюрьмами, раньше принадлежавшими DEDIDE. Первой служил религиозный колледж Сан-Лоренсо, где держали 200 подозреваемых. Второй – «рабочий лагерь № 1» в Куэнке. Те, кому выпало через них пройти, дружно рассказывают о побоях, использовании пыток холодом и голодом для вырывания признаний, карцерах «ледник» и «холодильник», где голые заключенные находились по колено в воде или обдавались ледяной водой в зимние месяцы[751].