Гражданская война в Испании (1936 – 1939).

18 и 22 февраля каудильо прокомментировал Закон и прояснил свой образ действий после победы. «Националисты победили, и республике следует безоговорорчно капитулировать». Он объявил, что гарантиями будущего мира в Испании будут его патриотизм и его честь. Наказание ждет только преступников. «Репрессии чужды националистам, – заверил Франко. –Нечего опасаться тем, чьи руки не обагрены кровью».

14 февраля 1939 года Париж и Лондон адресовали Негрину новую ноту с рекомендацией о прекращении войны. Правительству Франко такой ноты не направили…

Обстановка в Республике после падения Каталонии и Менорки становилась все более мрачной. Республиканцы удерживали четверть страны с 9 миллионами жителей и исторической столицей – Мадридом. Благодаря постоянным мобилизациям они располагали 700-тысячной армией. На передовой находилось около 500 000 солдат, в резерве – еще 200 000 человек.

Стрелкового оружия (кроме пулеметов), патронов и гранат было достаточно. Военные предприятия пяти городов в конце 1938 года после установки необходимого оборудования (поступившего из СССР) приступили к производству отечественных орудий, бронетехники и самолетов. Республиканские позиции вокруг крупнейших городов – Мадрида и Валенсии были хорошо укреплены. Каждый укрепленный пояс включал несколько полос глубиной в 2-3 километра. Основная база флота – Картахена была неприступна с моря.

В феврале 1939 года некоторых республиканцев воодушевили сообщения международной печати о подготовке англо-франко-советского военного союза, направленного против Германии и Италии. Казалось, расчеты Прието и Негрина на скорый общеевропейский конфликт оправдываются. Остается только продержаться несколько месяцев – и Франко лишится союзников, а Республика их приобретет.

Однако Республике катастрофически недоставало тяжелого вооружения, горючего, электроэнергии, запасных частей и особенно – продовольствия. На 1500-километровом фронте в феврале 1939 года имелось всего 800 орудий, 70 танков (считая старые «Рено», «Трубии» и «Шнейдеры»), 140 бронеавтомобилей, 11 бронепоездов и 95 самолетов ВВС, из которых ввиду всевозможных дефицитов летать была способна только половина.

При определении характеристик армий применяются разнообразные критерии, но как ни измеряй материальную мощь армий Республики – в пересчете на километр фронта или же на одного бойца, – ясен непреложный факт: Республика в 1939 году была оснащена военной техникой хуже, чем армия тогдашней Польши (в которой имелось до 600 бронеединиц и свыше 700 самолетов). Между тем Польша считалась отсталой страной с весьма посредственной армией…

К тому же Республика к 1939 году утратила численное превосходство над противником, хотя и мобилизовала призывников 1941 года. Призыв 18-летних и даже 17-летних юношей не пошел на пользу качеству армии.

Кроме того, по деликатному высказыванию советских историков, «армия была плохо сколочена и не составляла единого целого».

В переводе на обыкновенный человеческий язык – большинство армейских частей на самых протяженных и пассивных фронтах – Центральном и Андалузском – утратили волю к победе, были неспособны и не хотели сражаться. Возобладали фаталистические и пораженческие настроения. Многие командиры и комиссары лишились влияния и плыли по течению. Между тем как раз на данных фронтах размещалась львиная доля республиканских сил. (Заметим, что и снабжение войск было именно здесь особенно никудышным.)

Устойчивость армии уменьшалась, боевой дух падал. По сравнению с 1936-1938 годами угрожающе выросло количество дезертиров и перебежчиков. Только в январе 1939 года к противнику перешло свыше 400 солдат и сержантов.

Бодрое боевое настроение сохраняли только не особенно многочисленные армии Леванта и Эстремадуры, достойно сражавшиеся в 1938 году.

«Хотя наша стратегия – оборонительная, наши войска не умеют ни отступать, ни контратаковать», – предупреждал премьер-министра в начале 1939 года генерал Матальяна.

Разложение вооруженных сил дальше всего зашло на флоте, жестоко страдавшем от нехватки боеприпасов и топлива и подвергавшемся непрерывным воздушным налетам в Картахене. С осени 1938 года на кораблях непрерывно шли будоражащие митинги. Положение флота все считали безнадежным. Одни матросы и старшины требовали ухода в нейтральные порты – Тулон или Бизерту, другие призывали увести корабли в СССР и интернироваться в Севастополе и почти никто не намеревался продолжать борьбу, которую именовали «продолжением разрушения Испании».