Гражданская война в России: Черноморский флот

Командующий флотом, большинство адмиралов и капитанов в беспомощном положении. Сделанный мне из штаба адмирала Колчака запрос относительно судовых комитетов. Имея опыт 1905-1906 годов в Черном море, оценивая происходящее как решительную революцию, я посоветовал не только ввести комитеты, но поторопиться их ввести.

Комитеты были адмиралом Колчаком введены. Это спасло черноморское офицерство от того истребления, которому подвергалось в эти дни офицерство Балтийского флота. Ни один человек не был тогда убит в Черном море.

В эти дни (без предварительного опрашивания меня) я был назначен начальником Черноморской минной бригады. Со вступлением в строй всех нефтяных эскадренных миноносцев бригада разрослась (3 нефтяных и 4 угольных дивизиона) и должна была быть переименована в дивизию.

Боевые действия продолжались. Капитаны, комитеты, офицерские кадры, наезжавшие представители Временного правительства из всех сил старались сохранить дисциплину. До некоторой меры удавалось смягчить процесс ее разложения, но он безостановочно продолжался.

Главный энтузиазм команд проявлялся на митингах. На них обсуждалось все, и все решалось голосованием, начиная с таких неотложно-практических вопросов, как очередной выход кораблей в море для боевой операции, и кончая общими вопросами морали, философии, религии. Много наивного, много трогательного было в этом общенародном порыве, первоначальном политическом обучении, и много мучительного для офицерского кадра старого флота. [319]

Поездка в Петроград в выборной делегации от Черноморского флота. Официальная встреча делегации с Временным правительством. Лично мои встречи с Милюковым, Гучковым и тогда морским министром адмиралом М. Кедровым. Несмотря на проявлявшийся Милюковым (но не Гучковым) оптимизм, вынесенное впечатление безотрадное: фактически правительства нет.

Отношение ко мне команд, по памяти моей судебной защиты в 1906 году, которую тут вспомнили, и по авторитету (боевому), который у меня был на дивизионах, эскадренных миноносцев, было добрым. Но боевому офицеру больно было видеть разложение любимых и так недавно образцовых боевых частей.

На делегатских собраниях я выступал лишь в случаях крайних: когда надо было кого-нибудь или что-нибудь очень дорогое, отстоять, защитить, сохранить. Примеры и живые черты, как тогда приходилось командовать.

Наиболее спокойно бывало в море, перед лицом неприятеля. Здесь, на моих дивизионах, дисциплина держалась. Но перед выходом в море, судовые комитеты выносили такие, например, резолюции после получения боевого задания: «Если начальник бригады пойдет сам с нами, то идем, в противном случае не желаем». Пойти в море для боевой операции с каждым дивизионом было для меня только удовольствие, и я шел. Но это была уже не военная дисциплина, а что-то от нее далекое, хотя и при добрых отношениях между начальником и экипажами. Операции в это время на фронте. Характеристики. Живые черты. Разрыв между массой экипажей и командующим, адмиралом Колчаком. Освобождение его от должности и отъезд. Временно его заменил старший из флагманов, адмирал Лукин.

Глава 12.

Командующий Черноморским флотом (1917 год)

Вызов меня в Петроград правительством Керенского. Адмирал А. В. Колчак, уезжая с заданием Временного правительства в Америку (США), указал на меня, как на своего заместителя в Черном море. [320]

Поставив меня в известность о таком предложении, А. Ф. Керенский пригласил меня проехать с ним в Ставку верховного главнокомандующего, где должны были решаться серьезнейшие вопросы о состоянии армии и о продолжении войны. Там же должен был быть решен вопрос моем назначении. Я в беседе с А. Ф. Керенским интересовался только одним вопросом, могут ли быть приняты правительством действительные меры для ограждения дисциплины в военных частях. Ответ на этот вопрос был равносилен ответу на вопрос, существует или нет.власть Временного правительства? А. Ф. Керенский, производивший на меня впечатление человека благонамеренного, лично порядочного и одаренного, не носил в себе той страшной силы, которая берет на себя решение о жизни или смерти других. Он говорил о предстоящем введении полевых судов на фронте и в то же время о том, что никогда не подписал и не подпишет ни одного смертного приговора.

Два заседания в Ставке верховного главнокомандующего.

1). Дельный доклад о положении на фронте генерала Брусилова. Его краткая характеристика. Утверждение генералом Брусиловым моего назначения командующим Черноморским флотом.

2). Собрание главнокомандующих генералов Алексеева, Рузского, Клембовского, Деникина, Корнилова, меня.

Заседание под председательством генерала Алексеева. Заседание, прошедшее главным образом в упреках по адресу правительства со стороны генерала Деникина и парировании их А. Ф. Керенским, никакого решения не дало, выявило только взаимное непонимание руководителей правительства и руководителей армии и отсутствие какой-либо твердой программы действий у обеих сторон.