Гражданская война в США, 1861–1865 (Развитие военного искусства и военной техники)

Аболюционисты, по крайней мере самые фанатичные и непримиримые из них, также были готовы прибегнуть к насилию. В 1859 году о себе напомнил уже знакомый нам Джон Браун. С горсткой людей, состоявшей из таких же одержимых фанатиков, как и он сам, этот воинствующий аболюционист попытался захватить федеральный арсенал в Харперс-Ферри на реке Потомак, штат Вирджиния, с тем, чтобы, завладев оружием, поднять восстание рабов. Попытка была чистым безумием и с самого начала с треском провалилась [17] Чернокожее население Юга и не помышляло о бунте, а отряд Джона Брауна был слишком мал, чтобы добиться хотя бы намека на успех. Федеральные власти быстро покончили с неудавшимся мятежом, направив туда отряд морских пехотинцев во главе с полковником Робертом Э. Ли. Джон Браун был осужден штатом Вирджиния за измену и приговорен к повешению. Однако на Севере его дело встретило у многих сочувствие, и знаменитая песня «Тело Джона Брауна» быстро стала там популярной.

Тело Джона Брауна лежит в земле сырой,
Но его дух шествует по земле… —

распевали противники рабства на всех публичных собраниях, а южане, заслышав звуки ненавистной мелодии, скрипели зубами от злости.

Вылазка Джона Брауна вызвала на Юге тревогу и беспокойство. Все чаще стали звучать голоса, утверждавшие, что если дело и дальше пойдет так, то южным штатам в составе Союза делать нечего. Правда, существовала одна «маленькая» проблема: экономически Юг очень сильно зависел от импорта товаров с Севера.

Как писал один житель Юга, «начиная от погремушки, которой няня услаждает ухо ребенка, рожденного на Юге, до савана, покрывающего хладное тело покойника, — все приходит к нам с Севера. Мы встаем с простыней, сотканных на северных станках, и подушек, набитых северными перьями, чтобы помыться в тазах, сделанных на Севере, вытереть свои бороды северными полотенцами и одеться в платье, сделанное на ткацких станках Севера; мы едим с северных тарелок и блюд, наши комнаты подметаются северными метлами, наши сады окапываются северными лопатами, а наши хлеба замешиваются на поддонах или блюдах из северного дерева или жести; и даже сами дрова, которыми питается огонь в наших каминах, рубятся северными топорами, насаженными на топорища из гикори, привезенного из Коннектикута или Нью-Йорка».

Однако теоретики-экономисты Юга надеялись обойти это затруднение. Во-первых, разорвав политические связи со штатами Севера, они не собиралась разрывать связи экономические [18], во-вторых, дефицит импорта с Севера можно было покрыть за счет импорта из Европы, с которой Юг поддерживал самые оживленные торговые отношения, наконец, в-третьих, на Юге всерьез подумывали о создании собственной индустриальной экономики.

Впрочем, пока у власти оставался вполне лояльный к делу Юга президент-демократ Бьюкенен, южане не собирались выходить из состава США. Втайне они рассчитывали, что так будет продолжаться долго, достаточно долго, чтобы Юг успел экономически подготовиться к сецессии (отделению от Союза), но, увы, господство демократической партии оказалось недолговечным.

Избирательная кампания выявила серьезные противоречия среди демократов (все те же противоречия между Севером и Югом) — настолько серьезные, что им не удалось избежать раскола и выдвинуть на выборы единого кандидата. Республиканская партия тоже не была монолитом, но в отличие от своих оппонентов она смогла преодолеть разногласия и благодаря этому выиграла президентскую кампанию. Ее кандидатом на выборах 1860 года был 50-летний адвокат из Иллинойса, высокий, скорее даже долговязый человек, не лишенный обаяния и чувства юмора, за которыми скрывались глубоким ум, недюжинная сила воли и качества прирожденного лидера. Его звали Авраам Линкольн.

На Юге победа республиканцев произвела эффект разорвавшейся бомбы. Не то чтобы Линкольн был истовым [19] аболюционистом. Напротив, стремясь предотвратить раскол страны, он везде и всюду заявлял, что не собирается посягать на «собственность» своих южных сограждан.

Просто потеря Югом последнего опорного пункта в федеральном центре, а именно демократического президента, означала почти полное превосходство Севера как в политике, так и в экономике. Дальнейшее пребывание южан в Союзе, как считали они сами, было бесперспективным.

В Южной Каролине, где антисеверные настроения были особенно сильны, даже не стали дожидаться инаугурации Линкольна. 20 декабря 1860 года законодательное собрание штата приняло решение о сецессии. «Существующий ныне Союз между Южной Каролиной и другими штатами под названием «Соединенные Штаты Америки» настоящим расторгается», — заявило оно.