Гражданские войны

114. Плача у трупа Кассия, Брут назвал его последним римлянином, желая этим сказать, что больше уж никогда не будет мужа, равного ему по доблести; он упрекал его за поспешность и необдуманность его поступка; говорил вместе с тем, что Кассий счастлив, освободившись от забот и печалей, которые еще неизвестно до какого конца доведут его, Брута. Затем, передав тело друзьям и велев похоронить его тайно, чтобы войско при виде похорон не подняло плача над Кассием, сам Брут, не заботясь ни о пище, ни о каких-либо удобствах, в течение целой ночи работал над восстановлением лагеря Кассия. С наступлением дня, когда враги, чтобы не показаться ослабевшими, стали выстраивать войско для сражения, Брут, поняв их побуждение, сказал: "Вооружимся и мы и в свою очередь покажем, что мы пострадали меньше". Когда он построил войско, враги отступили, и Брут с насмешкой сказал своим друзьям: "Те, кто вызвали нас на бой как истомленных, даже и не попытались сражаться с нами".

115. В тот самый день, когда разыгралась битва при Филиппах, в Ионийском море также произошли крупные события в таком же роде. Домиций Кальвин вез Цезарю на грузовых судах два легиона тяжеловооруженных, из них особенно славился Марсов легион, названный так за свою стойкость. Вез Кальвин также и преторианскую когорту,[449] включавшую до двух тысяч человек, четыре отряда всадников и сверх того еще множество набранных для войны людей; их сопровождало также несколько трирем.[450] Навстречу им вышли Мурк и Аэнобарб со ста тридцатью военными кораблями. Плывшее на парусах впереди небольшое количество грузовых кораблей ускользнуло от них; остальные вследствие внезапно ослабевшего ветра стали блуждать по морю при полном безветрии, отданные во власть врагов кем-то из богов. На каждое судно враги без страха нападали и разрушали его; не могли помочь судам и сопровождавшие их триремы, из-за своей малой величины вращавшиеся на месте. Оказавшись в очень опасном положении, они совершили много различных подвигов: поспешно притягивали корабли канатами друг к другу, скрепляли их шестами, чтобы не дать врагам прорваться. Когда же им удалось это закончить, Мурк стал обстреливать их огненосными стрелами. Тогда они, быстро развязав канаты и спасаясь от огня, поплыли в разные стороны друг от друга, а затем опять выезжали навстречу триремам, готовые к плаванию или нападению.

116. При возникшем возмущении, особенно среди воинов Марсова легиона, недовольных тем, что они, превосходя всех силой, гибнут в бездействии, одни покончили с собою еще до тех пор, пока достиг их огонь, другие, вскочив на неприятельские триремы, многое сделали, многое и вытерпели. А полусожженные корабли еще долго плавали с людьми, погибавшими частью от огня, частью от голода и жажды; из этих людей некоторые, державшиеся за мачты и корабельные доски, были прибиты к пустынным скалам или утесам. Среди них были такие, которым против всех ожиданий удалось спастись: некоторые продержались до пяти дней, слизывая смолу и жуя паруса или веревки, пока волны не вынесли их на сушу. Много было и таких, которые сдались врагам, ослабев под влиянием бедствий; сдались также семнадцать трирем. Воинов солдаты Мурка заставляли приносить клятву верности; полководец их Кальвин на своем корабле возвратился на пятый день в Брундизий, когда его считали уже погибшим. Вот какие события произошли на Ионийском море в один день с битвой при Филиппах — все равно, назвать ли их кораблекрушением или морской битвой; совпадение этих двух событий поразило всех, когда впоследствии о нем узнали.

117. Созвав войско на собрание, Брут обратился к нему с такой речью: "Во вчерашнем сражении, соратники, нельзя найти ничего, в чем вы не оказались бы сильнее врагов. Вы и начали сражение с рвением, хотя и без приказания; и четвертый легион, которому, как самому прославленному у них, был поручен фланг, вы уничтожили целиком, а за ним и выстроенную рядом с ним часть войска и шли таким образом до лагеря; и самый лагерь вы взяли и разграбили, так что все это далеко превосходит тот ущерб, который мы потерпели на левом крыле. Но затем, имея возможность довести дело до благополучного конца, вы предпочли грабить, а не убивать ослабевших: большая часть вас, проходя мимо врагов, бросилась на имущество. И в это самое время опять повторилось то же соотношение: они разгромили один из наших двух лагерей, мы же взяли все их укрепления, так что и в этом отношении приобретение вдвое больше ущерба. Итак, вот наши преимущества в сражении. А насколько и в остальном мы превосходим их, это вы можете узнать и от пленных — вы услышите о недостатке хлеба, о его вздорожании, о затруднениях с его доставкой и почти о полном его отсутствии. Ведь они не имеют возможности получать его ни из Сицилии, ни из Сардинии, ни из Африки, ни из Испании из-за Помпея, Мурка и Аэнобарба, отрезавших им доступ в море 260 кораблями. Македонию они уже истощили и имеют хлеб почти из одной только Фессалии; а надолго ли ее еще хватит?