Гражданские войны

143. Так был пленен Секст Помпей, последний из сыновей Помпея Великого. Оставшись после отца еще совсем юным и будучи юношей еще и при жизни брата, он долгое время после них жил в неизвестности, занимаясь тайно грабежом в Испании, пока, как за сыном Помпея Великого, не собралось около него много приверженцев. Тогда он стал действовать более открыто и по смерти Гая Цезаря начал большую войну, собрал многочисленное войско, корабли, деньги и, захватив острова, сделался господином всего западного моря. Италию поверг в голод и принудил врагов к заключению договора, какого желал. Величайшим его делом было то, что он выступил в качестве защитника, когда город страдал от губительных проскрипций, и спас жизнь многим лучшим людям, которые благодаря ему в это время вновь оказались на родине. Но вследствие какого-то ослепления Помпей сам никогда не нападал на врагов, хотя часто для этого представлялся благоприятный случай; он только оборонялся.

144. Таков был Помпей, взятый теперь в плен. Титий взял его войско на службу к Антонию, самого же Помпея на сороковом году его жизни велел убить в Милете по собственной ли инициативе, из раздражения за прежнюю обиду и не чувствуя благодарности за оказанное ему потом благодеяние, или по предписанию Антония. Некоторые утверждают, что приказ был прислан не Антонием, а Планком, наместником Сирии, который был уполномочен в спешных случаях писать письма от имени Антония и пользоваться его печатью. Одни полагают, что Планк писал с согласия Антония, не решавшегося написать лично из уважения к имени Помпея и ради Клеопатры, благосклонно относившейся к Помпею ради его отца, Великого. По другим, Планк написал сам от себя, рассмотрев все обстоятельства и из опасения, чтобы Помпей вместе с Клеопатрой не нарушил существовавшего между Антонием и Цезарем взаимного уважения.

145. Помпей окончил жизнь. Антоний снова выступил в поход в Армению, Цезарь — против иллирийцев, грабивших Италию. Одни из них никогда не были подчинены римлянам, другие отпали во время гражданских войн. Мне казалось уместным ввиду того, что иллирийская история мне в точности неизвестна и по своим размерам она не может составить предмет особого сочинения, и так как не пришлось говорить о ней в другом месте, написать о ней вместе с историей соседней с Иллирией Македонии, начиная с того времени, когда она была захвачена римлянами.