Гражданские войны

139. Тогда Помпей захватил Никею и Никомедию, отчего сильно обогатился, в короткое время неожиданно увеличив свои средства до значительных размеров. Но и к Фурнию, стоявшему недалеко лагерем, в начале весны прибыли из Сицилии 70 кораблей, уцелевших из числа тех, которые Антоний дал Цезарю против Помпея и которые по окончании войны Цезарь отпустил. Сверх того, из Сирии явился Титий еще с 120 кораблями и со значительным войском. Все они прибыли в Проконнес. Из страха перед ними Помпей сжег свои корабли и вооружил гребцов, рассчитывая, что они принесут больше пользы. Тогда Кассий из Пармы, Насидий, Сатурнин, Ферм, Антисий и другие из более значительных друзей Помпея, которые еще оставались при нем, наиболее почтенный из них Фанний и даже свойственник Помпея Либон, видя, что и в присутствии Тития, которому Антоний поручил сношения с Помпеем, он не прекращает борьбы против более сильного из противников, отвернулись от него и, обеспечивая свою безопасность, перешли к Антонию.

140. Лишившись друзей, Помпей удалился в глубь Вифинии. Говорили, что он спешит в Армению. Когда он снялся тайно ночью, Фурний, Титий и за ними Аминта стали его преследовать. Они настигли его после усиленного перехода к вечеру и расположились вследствие позднего времени и усталости каждый отдельно своим лагерем близ холмов, не имеющих ни рвов, ни валов. В таком положении на них напал Помпей с 3.000 легковооруженных и многих перебил, когда они еще спали или едва вскочили со сна. Кажется, если бы Помпей напал тогда ночью со всем войском и продолжал натиск начавшегося бегства врагов, он быстро одержал бы полную победу. Но, ослепленный божеством, он пренебрег и этой возможностью и после такого успешного дела ограничился тем, что вновь начал отступать в глубь страны. Противники его вновь собрались и продолжали преследование, препятствуя ему собирать продовольствие. Подвергаясь опасности из-за отсутствия продовольствия, Помпей решил вступить в переговоры с Фурнием, бывшим другом Великого и выдававшимся из всех остальных как своим званием, так и более твердым характером.

141. Обратившись к нему через реку, Помпей сказал, что он отправил послов к Антонию и прибавил, что, нуждаясь при своем положении в продовольствии и будучи оставлен ими без внимания, он совершил такой поступок. "Если вы воюете согласно воле Антония, то он плохо рассудил, не предвидя грядущей войны. Если же вы предупреждаете решение Антония, то заклинаю и прошу вас дождаться возвращения моего посольства, отправленного к Антонию, или взять меня самого и препроводить к нему. Я поручаю себя тебе одному, Фурний, прося тебя с уверенностью, что ты в безопасности доставишь меня к Антонию". Так говорил Помпей, решаясь отдаться Антонию как человеку с прекрасным характером и опасаясь только близкого будущего. Фурний отвечал ему: "Кто предает себя Антонию, тому следовало с самого начала отправиться к нему или ожидать спокойно в Митилене ответа, если же кто воюет, тому надо было сделать то, что сделал ты. Но к чему слова, если ты сам это знаешь? Если же ты теперь переменил свое мнение, тебе не должно ссорить между собою нас, военачальников, но сдаться Титию, так как ему было поручено Антонием все, касающееся тебя. Если ты просишь от нас поручительства в безопасности, тебе следует просить об этом одного Тития. Он имеет повеление от Антония, если ты будешь воевать, убить тебя, если сдашься — с честью доставить тебя к нему".

142. Помпей на это с раздражением говорил о неблагодарности Тития, начавшего против него эту войну, между тем как Помпей сохранил ему жизнь, когда он был взят в плен. Но и помимо этого, было бы позорно, чтобы он, Помпей, оказался в зависимости от Тития, человека совершенно безвестного. Титий подозрителен ему и как человек ненадежный по своему характеру, и потому, что он помнит обиду, причиненную ему еще до оказанного ему благодеяния. Фурнию же он сдается и просит принять его. Не убедив Фурния, Помпей сказал, что сдается Аминте. Когда же Фурний отвечал, что и Аминта не согласится на это предложение как оскорбительное для того, кому поручено все дело, они разошлись. У окружавших Фурния сложилось представление, что Помпей из-за недостатка средств на другой день сдастся Титию. Он же, оставив ночью гореть в лагере обычные огни и приказав давать в обычные промежутки ночи[545] трубные сигналы, тайно покинул лагерь с легковооруженными, не сообщив даже и этим последним, куда намерен отправиться. Замыслил же он, направляясь к морю, сжечь флот Тития. И вскоре он так и сделал бы, если бы перебежчик Скавр не сообщил об его уходе и о пути, по которому он отправился, хотя и не знал при этом о его намерениях. Аминта с 1.500 всадников бросился преследовать Помпея, не имевшего конницы. При его приближении солдаты Помпея стали переходить к Аминте, одни обращаясь в бегство, другие открыто. Тогда, покинутый всеми и боясь своих собственных людей, Помпей сдался без всяких условий Аминте, не пожелав ранее сдаться Титию на определенных условиях.