Гражданские войны в Риме. Побежденные

Сервилия была не только любвеобильной, но и очень честолюбивой и весьма энергичной женщиной. Вскоре она вышла замуж за Децима Юния Силана, от которого имела трех дочерей, которых она затем выдала замуж за видных политических деятелей своего времени. Сервилия была одной из тех женщин, которые за кулисами пытались вершить судьбу государства. Она оказывала довольно сильное влияние на своего мужа Силана, игравшего известную роль в политической жизни того времени и ставшего в 62 г. до н. э. консулом. Влияние сестры ощущал и Катон, особенно в молодости. По инициативе Сервилии оставшийся без отца мальчик был усыновлен ее родным братом Квинтом Сервилием Цепионом и стал именоваться Квинтом Цепионом Брутом. Но в 67 г. до н. э., когда Бруту было 18 лет, умер и Цепион. Хотя официальным считалось имя, данное при усыновлении, Брута чаще называли именем, полученным при рождении. Фактическим же его воспитателем стал другой дядя — Катон. Нельзя не учитывать и влияние матери, которую Брут почитал все свою жизнь. Она очень гордилась своим происхождением из рода Сервилиев, который всегда выступал против любых покушений на свободу римского народа, и эту гордость передала сыну.

Марк Юний Брут получил прекрасное образование и воспитание. Его учителем был Стабилий Эрот, грамматик, в свое время рабом, привезенный из Сирии вместе с будущим известным поэтом Публием Сиром. Еще будучи рабом, Эрот прославился своей ученостью, за что и был отпущен на свободу. Он вошел в круг той части римской знати, которая была оппозиционна Сулле, ибо во времена его диктатуры он бесплатно обучал детей проскрибированных родителей. Поэтому совершенно естественно, что Эрот стал учителем сына павшего Брута старшего и племянника Катона. Сам Катон старался привить своему воспитаннику любовь к философии, которой увлекался он сам. Правда, в отличие от дяди, бывшего поклонником стоицизма, Брут увлекся платонизмом. Это произошло, по-видимому, в Афинах, куда юный Брут, как и многие другие молодые римские аристократы, отправился пополнять свое образование. В Афинах в это время платоновскую школу — Академию — возглавлял Антиох из Аскалона, который стремился очистить учение Академии от скептицизма и вернуться к подлинному учению Платона. Брут подружился с его братом Аристом, выделявшимся красноречием и добродетелью, он надолго стал другом и образцом для Брута. Известно, что Брут и сам писал философские сочинения: «О доблести», «Об обязанностях», «О терпении». Увлекался Брут и историей. Даже в довольно драматические моменты своей жизни он делал выписки из «Истории» Полибия, «Анналов» Целия Антипатра и других исторических сочинений. В молодости Брут писал стихи, но в особенности увлекся ораторским искусством, чему учился на Родосе, куда, по-видимому, уехал после пребывания в Афинах. В эпоху бурной политической жизни, когда многие вопросы решались на форуме или Марсовом поле, риторика часто открывала путь к блестящей политической карьере. Брут часто писал речи только ради упражнения. Так, в конце 50-х гг. им была составлена речь в защиту Милона, не произнесенная, но известная образованным людям. Его знания и быстрота ума позволяли ему в любой момент приступить к написанию речи независимо от того, предназначалась ли она для произнесения или лишь для прочтения. Хотя публичных речей Брут произносил не так уже много, он был известен как оратор. Недаром позже Цицерон сделал его одним из персонажей своих трактатов об ораторском искусстве. В этом искусстве Брут примыкал к аттической школе, которая противопоставляла пафосу и некоторой напыщенности азианистской школы простоту и ясность.

Брут рано вошел в круг римской интеллектуальной элиты. Его близким другом стал всадник Тит Помпоний Аттик, один из ближайших друзей Цицерона и также один из самых образованных людей своего времени. Они, видимо, познакомились в Афинах, где уже многие годы жил Аттик (за что и получил свое прозвище), лишь время от времени приезжая в Рим и участвуя в тамошней политической и духовной жизни. Несмотря на довольно большую разницу в возрасте (Аттик был старше Брута на 25 лет), они подружились. Круг друзей Аттика был широк и разнообразен, и, может быть, с его помощью Брут тоже вошел в него. В частности, одним из его друзей стал Цицерон. Время от времени Брут выступал с речами, которые высоко ценились его современниками, но довольно скептически оценивались потомками. Но ни современники, ни потомки никогда не сомневались в высокой и всесторонней образованности Брута. Много лет спустя римский историк Веллей Патеркул, сам горячий поклонник принципата и особенно правящего принцепса Тиберия, перечисляя выдающихся людей последних 40–30 лет республики, среди них называл и Брута.