Гребень Маты Хари

Вот интересно: он не понимает или придуривается?

И тут мне пришло в голову кое-что, что он поймет и что ему вполне по силам.

– Если хочешь меня отблагодарить, сделай так, чтобы на Игорешу повесили убийство Мамонова.

– Убийство Мамонова? – На лице его сменилось несколько выражений, от недоумения до интереса.

Видно, сначала он вообще не мог вспомнить, кто такой Мамонов – это уже пройденный этап, не представляющий на данный момент практического значения, потом вспомнил, но не сразу догадался, каков мой интерес, а затем оценил идею:

– Отомстить ему хочешь?

Такие чувства и намерения ему были понятны.

– Хочу, чтобы он получил по заслугам. Инна свое уже получила, а он пока вышел сухим из воды. А ведь это он вместе с Инкой хотел подставить меня. Так вот, пускай попадет в яму, которую копал другому.

Я вспомнила, что пережила в тот день: без жилья, без гроша в кармане, да еще нашла труп в квартире, куда меня отправила Инка…

Игореша в конце концов выкрутится, кому-то заплатит, перед кем-то прогнется, но на своей шкуре почувствует, каково это, когда земля уходит у тебя из-под ног.

– Ладно, я это могу устроить. У меня есть знакомые, которым это вполне под силу.

В голосе его проступила привычная уверенность, он уже прикидывал, кому из подчиненных это поручить. И поскорее выбросить меня из головы: вся эта история, в которой он выглядел не лучшим образом, его тяготила. Еще бы, в глубине души он понимает, что если бы не я, то не видать ему наследства. Но никогда в этом не признается даже себе.

– А знаешь, – сказала я весело, – я передумала. Не нужно ничего делать, пускай Игореша живет. Так что я уж пойду, и больше меня не вызывай через секретаршу, я не приду.

– Но я привык платить свои долги!

– Да ты мне ничего не должен! – отмахнулась я. – Ну ладно, если уж так, то дай машину, мне нужно вещи перевезти от Игореши. Опять же, если он заартачится, то неплохо рядом иметь кого покрепче.

Алексей посмотрел мне в глаза, но что он может мне сделать теперь?

– Счастливо оставаться, – сказала я и ушла.

Все та же машина ждала меня у ворот, и за рулем был тот же неприятный парень.

– Ну не знаю, – с сомнением пробормотала я, – Игореша весит без малого сто кило. И рост у него большой…

– Он только за рулем будет, – послышался сзади негромкий голос, – а с тобой я пойду.

Я обернулась и увидела невысокого худенького мальчишку. Курточка скромная, серенькая, волосы гладкие, черные, глаза… только заглянув ему в глаза, я поняла, что передо мной далеко не мальчик. Представился он Рафиком.

Подъезжая к дому Игореши, я увидела его машину. Что ж, пока все идет как надо.

На звонок в дверь долго не отвечали, потом послышался слабый голос:

– Кто там?

– Полиция! – гаркнула я. – Открывайте немедленно! Бессонова Инна Михайловна вам кем приходится? На ее трупе ваш телефон нашли.

Я через дверь почувствовала, как Игореша буквально растекается от страха. Дверь открылась, он увидел меня, но я толкнула его и проскочила в прихожую.

– Это ты? – до него хоть и медленно, но дошло, что полицией тут и не пахнет. – Ах ты!

Тут Рафик меня отодвинул твердой рукой и встал перед Игорешей. Этот идиот ничего не понял, потому что набычился и спросил:

– Ты еще кто такой?

Рафик, не отвечая, ткнул его пальцем куда-то в жирную шею, после чего Игореша упал на колени и стал тихий-тихий.

– Где мои вещи? – спросила я, с удовольствием глядя на это смирное существо. – Если ты с ними что-то сделал – будешь иметь бледный вид!

Вид у него и так был бледноватый, но вещи стояли в прихожей – сумка с одеждой, кошелка с посудой и хозяйственными мелочами и тюк с подушкой и одеялом.

– Значит, запомни, – сказала я, – ты меня не знаешь, ни на какие вопросы про меня не отвечаешь, адрес мой забудешь и телефон сотрешь. Ясно?

– Ясно, – проблеял Игореша, – а она, Инка, правда, того?

– Правда, – отрубила я, – так что жди, полиция к тебе явится рано или поздно!

Тут я поняла, что еще немножко – и он превратится в малосимпатичную отвратительно пахнущую лужу. Мы подхватили вещи и ушли.

– Спасибо тебе! – сказала я, когда машина тронулась с места.

– Обращайся! – произнес Рафик, поднеся мне вещи до самой квартиры на Екатерининском.

На следующее утро, основательно почистив перышки и нарядившись во все чистое, я явилась на работу в самом радужном настроении. Сотрудники были слегка на взводе, поскольку Мирослав наконец вернулся из командировки и слегка распушал в кабинете некоторых из нас. Я сидела у себя за столом тише воды ниже травы и пялилась в компьютер, стараясь вспомнить, чем я вообще занималась до того, как на меня свалилось столько неприятностей. Получалось с трудом. Софья Леонидовна злобно косилась на меня, но вслух ничего не говорила, поскольку ей тоже попало от Мирослава.

Настало время обеда, и сотрудники поодиночке потянулись к выходу. И вот когда я тоже собралась, Мирослав позвал меня из своего кабинета:

– Маша, зайди ко мне!