Греческая философия

Но та забота о самом себе, что зовется любовью, переходит в стремление распространить свое совершенство на другого и заботиться о его душе. Те, чья душа плодовита в отношении мышления или всякой иной добродетели, ищут прекрасную душу, чтобы в ней родить. Приобщение к красоте позволяет рождать прекрасные речи и мысли, вознаграждающие жажду познания, и приводит к идее Прекрасного, о созерцании которой влюбленный вспоминает при виде лица, "хорошо воспроизводящего ту красоту" (Федр, 251 а). Любящий тайно поклоняется душе любимого, словно кумиру, открывая при этом природу своего бога и природу своей собственной души. Цель всякой истинной любви - найти себя в другом. Никто из мыслителей Античности, кроме Платона, не пытался обосновать природой блага необходимость связи с другими. Это - высшее понимание нравственности: она трактуется не как забота о правильности своих поступков по отношению к другим (что Аристотель отнесет к справедливости), а как открытие себя в других.

4. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

Платон был одним из первых мыслителей, предпринявших систематический анализ справедливости в масштабах государства. Он первым сделал философа критиком политической действительности и поборником государственного реформирования и первым высказал идею, что справедливая политика невозможна без радикального преобразования человеческой личности. Никто в наши дни не пытается использовать на практике политические концепции Платона, но они играют важную роль в современной политической мысли. Любой, кто признаёт их значимость, и сегодня является в некотором смысле платоником от политики.

СОКРАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА

Смерть Сократа, несомненно, убедила Платона в том, насколько трудны и рискованны попытки заставить уважать право философа на критику реального осуществления политической функции. В платоновской Апологии Сократа есть слова: "...Вы на меня не сердитесь, если я вам скажу правду: нет такого человека, который мог бы уцелеть, если бы... хотел предотвратить все то множество несправедливостей и беззаконий, которое совершается в государстве" (31 е). Согласно автобиографическому свидетельству Письма VII, именно эти слова Сократа объясняют отказ Платона от любого рода политической деятельности. Наконец, смерть Сократа подтвердила мысли Платона о причинах падения государств: зло в разнообразных его проявлениях в политике подобно злу человеческому, так как общественные и личные пороки и страсти - одни и те же. Единственная надежда на перемену в общественном устройстве зиждется на идее преобразования в душах людей, или по меньшей мере части из них. После смерти Сократа Платон счел, что начало всякого блага в политике и личного самосовершенствования - именно в философии. Поскольку философия позволяет нам распознать добро и зло в государстве и людях, "человеческий род не избавится от зла до тех пор, пока истинные и правильно мыслящие философы не займут государственные должности" (Письмо VII, 326 а).

Первые размышления Платона на темы политики отделены от посвященного царствующим философам Государства но меньшей мере двадцатью годами. Но глубина замысла, которой отмечены платоновские произведения зрелой поры, не должна заслонять осмысление Платоном политики в диалогах, написанных вскоре после смерти Сократа; речь идет, прежде всего, об Апологии Сократа, Критоне и Горгии. Те соображения касательно политики, которые Платон вкладывал тогда в уста персонажа по имени Сократ, часто называют "сократической политикой", не строя предположений о том, были ли это убеждения исторического Сократа или же они представляют раннюю стадию собственно платоновской политической мысли.

"Сократическая политика", понимаемая таким образом, основывается на следующем парадоксе. Сократ многократно подчеркивает свое малое участие в политической жизни города (Горгий, 473 е-474 а) и говорит, что избежал опасности участвовать в ней в большей степени (Апология, 31 с; Горгий, 515 а). Вместе с тем он решительно объявляет себя единственным человеком в Афинах, который действительно посвящает себя политике и занимается делами города (Горгий, 521 d). Парадокс перестанет быть парадоксом, если мы заметим, что, хотя Сократ и держится в стороне от общественной жизни Афин, он - истинный государственный муж в том смысле, что, если бы ему представилась возможность (а это непременно было бы в хорошо устроенном государстве), он сыграл бы политическую роль, соответствующую его образу жизни и знанию, которым он обладает. Остается еще один вопрос: каким образом то, что Сократ целыми днями ходил по агоре, задавал вопросы своим согражданам, запутывая их и обличая их незнание, делало из него "самого государственного" человека в Афинах?