Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной

Таким образом, воспоминание об этой связи сохраня­лось до позднего времени. Но ближайшие обстоятельства, которыми сопровождалось основание колоний, возникших ранее VI века, окутаны мраком сказаний. Исторических за­писей в это время еще совсем не было, и дошедшие до нас даты основания колоний почти все добыты посредством сче­та поколений или путем еще более шатких соображений. Такого рода известия могут дать нам только самые общие указания и должны быть в каждом отдельном случае сопос­тавляемы с прочим содержанием традиции. Одно не подле­жит сомнению, — что в первую половину VII века колони­зация южного побережья Фракии была в полном ходу и гре­ки уже заселили также берега Тарентского залива.

Ни одна страна не представляла столько благоприятных условий для греческой колонизации, как берега Италии и Сицилии по ту сторону Ионического моря. Находясь на од­ной широте с метрополией, эти страны обладали климатом, который был совершенно сходен с греческим; только зима здесь еще несколько мягче, а лето менее тягостно, чем у Эгейского моря. Девственная почва береговых равнин и речных долин отличалась баснословным плодородием, а густой высокий лес, покрывавший горы, давал отличный материал для постройки кораблей. К тому же и поездка туда, даже при очень примитивном состоянии мореплавания, не представляла каких-либо серьезных трудностей, так как вос­точная оконечность Япигии отделяется от Акрокеравнского (Керавнского) мыса в Эпире расстоянием в 75 км, и в ясную погоду с одного берега виден противоположный.

И действительно, сношения между обоими берегами развились очень рано. В Мессапии найдены были черепки ваз микенского стиля, а некрополи доэллинской эпохи в Восточной Сицилии свидетельствуют о культуре, которая отчасти стоит под влиянием микенской. Кажется даже, что еще в доисторическую эпоху происходили переселения с Балканского полуострова в Италию по Отрантской дороге. По крайней мере, есть указания на то, что некогда на запад­ном берегу Тарентского залива жили хоны; наконец, тожде­ство имени этого народа с именем эпирских хаонов, живших у Акрокеравнского мыса, едва ли случайно. Может быть, именно поэтому италийцы называли эллинов греками; а гре­ки, по преданию — эпирское племя, которое, впрочем, в ис­торическую эпоху было забыто.

Как бы то ни было, во всяком случае в течение VIII и уже никак не позже начала VII века, эллины завладели вос­точным побережьем теперешней Калабрии. Новые поселен­цы сами называли себя ахейцами и считали себя потомками пелопоннесских ахейцев. И действительно, их язык очень родствен с арголидским наречием, а могучий Кратис, при­нимающий в себя воды с северного склона Силы и несущий их в Ионическое море, получил свое имя от одной из рек, орошающих пелопоннесскую Ахею. С этого времени ита­лийские хоны исчезают из истории; вероятно, они слились с ахейцами в один народ.

Новая родина названа была по имени одного рано ис­чезнувшего туземного племени Италией, и это имя потом постепенно распространилось на весь полуостров до самых Альп. В этой обширной стране грекам открылось безгранич­ное поле деятельности, и сознание этого выразилось в назва­нии „Великая Греция", которым приблизительно в VI веке начали обозначать колонии по ту сторону Ионического мо­ря, в противоположность к тесноте, какая ощущалась в мет­рополии благодаря чрезмерной густоте ее населения. Если даже это и было сильным преувеличением, то оно в извест­ном смысле было оправдано блестящим развитием ахейских поселений. Весь берег Тарентского залива покрылся коль­цом цветущих городов: на севере, у устья Брадана, Метапонтий, красноречивой эмблемой которого был ржаной колос в его гербе; затем Сирис в плодородной низменности у устья реки того же имени, казавшийся поэту Архилоху идеалом колонии; далее к югу, где Кратис впадает в море, — Сибарис, богатство и роскошь которого скоро вошли в послови­цу. С Сибарисом соперничал Кротон, вблизи Лацинского мыса, на вершине которого новые поселенцы воздвигнули храм царице неба Гере, — храм, сделавшийся главной свя­тыней италийских греков. От этого здания до сих пор сохра­нилась колонна, которая высоко поднимается над синими водами Ионического моря, служа маяком для кораблей. На­конец, еще южнее, у мыса Стило, находилось последнее из ахейских поселений, Кавлония.