Греческая история, том 2. Кончая Аристотелем и завоеванием Азии

Центральным денежным рынком Греции были с V века, разумеется, Афины. Главным банкиром здесь во время после окончания Пелопоннесской войны был Пасион, который сначала в качестве раба служил в банкирской конторе Архестрата и Антисфена, затем был отпущен своими хозяевами на волю и в конце концов сам перенял их банк. Около 394 г. его фирма была уже одной из первых в Греции; когда он около 371 г. удалился от дел, его банк являлся уже мировой фирмой, оперировавшей капиталом в 50 талантов, почти ис­ключительно депозитных денег, и пользовавшейся неогра­ниченным кредитом во всех торговых пунктах Эллады. Кро­ме того, Пасион имел большую фабрику щитов; из доходов с банка и фабрики он, начав с пустыми руками, скопил со­стояние в 30 талантов, и его рассчитанная щедрость на об­щественные нужды доставила ему звание афинского граж­данина. После удаления Пасиона его дело продолжал под старой фирмой его вольноотпущенник Формион, платя аренды за банк 100 мин, за фабрику 60; он также достиг большого благосостояния и приобрел афинское право граж­данства. Таким же образом и многие другие путем банкир­ских предприятий возвысились от невольничества до видно­го общественного положения; но, вероятно, ни один из них не достиг таких блестящих успехов, как Пасион, Ротшильд того времени.

Развитие банковского дела привело к тому, что коммер­санты и многие частные лица, вместо того чтобы держать крупные денежные суммы у себя дома, стали вносить свои деньги в банк под проценты, что в свою очередь имело по­следствием все более частую замену наличных платежей ас­сигновками (<). Таким образом, крупные суммы, до сих пор хранившиеся под спудом, поступали в оборот. И во­обще количество драгоценных металлов, находившихся в обращении в Греции, значительно увеличилось в эту эпоху. Правда, доход с Лаврийских серебряных рудников близ Афин вследствие Пелопоннесской войны сильно уменьшил­ся и снова начал возрастать лишь с середины IV века. Но эти рудники далеко уступали по количеству добываемых метал­лов Пангейским рудникам во Фракии, с тех пор как послед­ние перешли во власть Македонии; по преданию, Филипп получал с них ежегодно тысячу талантов. Но главное — те массы драгоценных металлов, которые в течение целого ря­да поколений накопились в государственных и храмовых кассах, были теперь истрачены в непрерывных войнах и снова поступили в оборот; такая участь постигла во время Пелопоннесской войны афинскую государственную казну, а позднее дельфийскую храмовую сокровищницу. Торговля с Востоком также привлекала постоянно большие суммы де­нег в Грецию, и такую же роль играло жалованье тех десят­ков тысяч греческих воинов, которые с конца IV века из года в год состояли на персидской и египетской службе.

Этими путями в Грецию вливалось преимущественно золото, вследствие чего ценность этого металла в сравнении с древним национальным орудием обмена — серебром — постепенно падала. В то время как в V столетии золото стоя­ло к серебру в отношении 1:13 или даже 1:14, в течение сле­дующего века это отношение упало до 1:12 или 1:1 lV₂. Это обстоятельство побудило около времени Пелопоннесской войны некоторые более крупные государства европейской Греции, как Афины и Сиракузы, перейти к чеканке золотой монеты. Однако последняя чеканилась в очень ограничен­ном количестве; господствующей золотой монетой в Греции и теперь оставались персидские дарейки и отчасти кизикские статеры из электрона. Лишь Филипп Македонский начал чеканить золото в обширных размерах, к чему давали ему средства Пангейские рудники. За образец он принял афин­ские статеры, которые чеканились по несколько более высо­кой пробе, чем персидские дарейки (8,6 против 8,4 гр.). Се­ребряную монету Филипп чеканил по родосской валюте, тетрадрахм в 14,5 гр, так что золотой статер равнялся 30 се­ребряным драхмам, соответственно отношению в цене обоих металлов 1:12,6. Но дальнейшее падение стоимости золота, вызванное завоеванием Азии, вскоре заставило отказаться от этой биметаллической системы, и уже Александр был выну­жден перейти к чистой серебряной валюте, причем он, есте­ственно, взял за образец монетную систему Аттики, чьи тет­радрахмы все еще являлись господствующей серебряной монетой в бассейне Эгейского моря.