Греческая мифология

Так, Орфей, сын музы Каллиопы, унаследовал от нее магическую силу искусства. Дети Борея мчатся по воздуху, на ногах с золотыми пятками у них черные крылья. Евфем, сын Посейдона, не ведая морских глубин, бегает вихрем по водной глади. Линкей видит сквозь воду, а глаза потомков Солнца наделены особым, но уже не опаляющим блеском Гелиоса. Душа Эфалида, сына Гермеса, живет то в царстве смерти, то среди живых, будучи отражением и подобием двойного бытия самого Гермеса, водителя душ в Аиде и путников на дорогах земли. Периклемен, внук Посейдона, обладает особой силой, которая заставляет сбываться всему, чего бы он ни пожелал. Палемоний, сын Гефеста, ничего не унаследовал от отца, кроме хромоты, а в похвальбе Ида своим копьем, что помогает ему вместо Зевса, слышатся отголоски древней безудержной силы. Она не так уж чужда героическому миру, являясь то в виде богов, чудовищ и демонов, то воплощаясь в как будто бы совершенно безобидные предметы — растения, животных, воду и землю.

Уч астие в событиях похода принимают в основном Олимпийские боги. Однако некоторые из них, сохранившие архаические рудименты, соседствуют с чисто хтоническими божествами, воздействуя на героический мир своими благодетельными или губительными потенциями.

Хирон, сын Кроноса и нимфы Филиры, дает благие советы Ясону (там же I 33 сл.). Афина, наделенная архаическим эпитетом Тритонида, дарит Ясону плащ своей работы; Гера Пеласгическая (ее имя указывает на большую древность) гневается на Пелия, не принесшего ей жертвы (и отсюда вся ее дальнейшая вражда к нему). На пути аргонавтов встречается Аполлон Заревой, идущий из Ликии к гипербореям, вселяя одним своим видом ужас в сердца героев, сотрясая землю и моря.

Тритон, обитатель водных глубин, с рыбьим хвостом, по молитве Ясона является в божественном виде, продвигая корабль аргонавтов к морю. Ночная богиня Геката не раз возникает, вызванная заклинаниями Ясона, среди факельных огней, лая подземных псов, воплей болотных и речных нимф, обвитая змеями.

212. Орфей. Фрагмент римского вотивного рельефа. I — II вв. н. э. Рим. Капитолийские музеи

Путникам встречаются удивительные чудовища: шестирукие "землерожденные", крылатые Гарпии, железные птицы Ареса. Золотое руно в Колхиде охраняется змеем, сыном Геи, родившимся на Кавказе. Медные быки, выдыхающие пламя, пашут ниву Ареса, где из зубов дракона появляются воины.

В сказочной Колхиде по воле царя Ээта Ясон совершает свои подвиги, усмиряя огнедышащих быков и уничтожая землерожденных воинов. Но не следует забывать, что Ясону приходит на помощь царская дочь Медея, полюбившая его по решению богинь — Геры, Афины и Афродиты. Однако Медея, внучка Солнца-Гелиоса, колдунья, сведущая в магических ритуалах, призывающая богиню Гекату в союзницы, обладает собственной демонической силой. Именно она делает зелье из цветка, выросшего на крови Прометея, задумывает усыпить змея и действительно усыпляет его с помощью Сна и ночной владычицы недр Хтонии. Чтобы склонить брата Апсирта на встречу с Ясоном, Медея окропляет воздух зельем, сила которого может привести с гор даже дикого зверя. По ее коварным советам Ясон убивает Апсирта. Она же своей колдовской песней очаровывает Кер — демонов смерти, желая погубить медного великана Талоса. Ввергнутый в безумие чарами Медеи, Талое, охраняющий Крит, гибнет, наткнувшись на острый камень и истекая кровью. Медея дает Ясону советы, как совершить жертвы Гекате. По ее совету он вызывает страшную богиню, мажет волшебным снадобьем свое оружие и сам натирается им, чтобы стать неуязвимым.

213. Аргонавты-Идас и Линкей. Метопа храма Сикиона в Дельфах. 560 г. до н. э

Таким образом, оказывается, что герой Ясон, потомок Эллина, а значит, Прометеева сына Девкалиона (может быть даже, отцом его был Зевс — Аполлод. I 6,2) и самого Прометея, нуждается в помощи не своих божественных предков, но в колдовской силе Медеи, хотя характерным образом боги для пользы героического предприятия Ясона сами допускают такой союз, доказывая этим свою собственную опору на архаическое прошлое. Для свершения подвига классического героя требуется демоническая сила прошлых веков, еще живая и действенная на краю света, в Колхиде. Однако, по устоявшейся мифологической традиции, Ясон отталкивается от Медеи, пытается уйти от нее, как от чего-то чуждого по существу, как от силы, которая обесценивает своими чарами благородный героический подвиг и низводит его до низких, недостойных дел (например, жестокое убийство Апсирта). Поэтому мифы о Ясоне подчеркивают с самого начала любовь, внушенную богом Эротом Медее, а не Ясону, отсюда удаленность друг от друга героев, связанных кровавыми преступлениями гораздо больше, чем любовью.