Греческие герои. Рассказы Перси Джексона

Зевс заказал пиццу, открыл бутылку шампанского и включил что-то из Джастина Тимберлейка. Поначалу Алкмена держалась настороженно. Муж не казался таким идиотом, каким был раньше. Но она была вынуждена признать, что его новая версия ей по душе. Может, он действительно чему-то научился за время своих странствий?

Они провели чудесную романтическую ночь вместе. Настолько чудесную, что в какой-то момент Зевс попросил его простить, уединился с мобильным в уборной и отправил сообщение Гелиосу, богу солнца: «Брат, возьми пару дней выходных. Мне нужно, чтобы ночь продолжалась!»

Гелиос написал в ответ: Ты с Алкменой?

Зевс: Да.

Гелиос: ОМГ! Она классная.

Зевс: Ага!

Гелиос оставил свою солнечную колесницу в гараже на следующие семьдесят два часа. К тому моменту когда рассвет наконец наступил, Алкмена страдала от страшного недосыпа и передоза Джастином Тимберлейком.

Зевс поцеловал ее утром.

– Что ж, было здорово, малыш! Я должен идти. Мне нужно проверить… армию.

И он вышел из дома.

Десятью минутами позже в ту же дверь зашел настоящий Амфитрион.

– Дорогая, я дома!

Алкмена подняла на него мутный взгляд.

– Так быстро? Ты что-то забыл?

Амфитрион надеялся на более теплый прием.

– Э-эм… нет. Я просто только что вернулся домой с войны. Мы можем… отпраздновать это?

– Ты шутишь? Ты вернулся домой вчера! Мы всю ночь провели вместе!

Амфитрион не был гением, но даже он понял, что здесь что-то не так. Они с Алкменой отправились к местному жрецу, который на чем-то там погадал и определил, что первым Амфитрионом был на самом деле Зевс.

Римские рассказчики посчитали эту ошибку узнавания умопомрачительно смешной и написали целые комедии по мотивам. Только представьте это действо. Алкмена поворачивается к зрителям: «ЭТО БЫЛ НЕ МОЙ МУЖ? ОЙ!» – и целые ряды мужиков в тогах падали на пол от смеха.

Как бы то ни было, Амфитрион мало что мог сделать в этой ситуации. Они с Алкменой справили свой медовый месяц. Ко второму триместру беременности Алкмена уже знала, как это иногда случается с будущими мамочками, что у нее будет двойня. Что-то ей подсказывало, что один малыш был от Зевса, а другой – от Амфитриона. И еще, что малыш Зевса принесет ей кучу неприятностей.

Тем временем в Микенах кузен Сфенел не оставлял попыток стать верховным правителем. Он думал, что взойдет на престол сразу же, как только изгонит Амфитриона, но Сфенел никому не нравился. Он был жестоким и трусливым. Кроме того, у него было неблагозвучное имя. Знать отказывалась его поддерживать. Подданные насмехались. Сфенел попробовал решить вопрос всеобщим голосованием, но проиграл двум другим кандидатам: Микки Маусу и городскому коту Пушистику.

У Сфенела была единственная радость: его жена Никиппа готовилась родить их первенца. Если на свет появится мальчик, он станет старшим сыном старшего потомка Персея (не считая Амфитриона, конечно же), а значит, трон ему обеспечен, даже если Сфенел так на него и не сядет.

На Олимпе Гера размышляла приблизительно о том же. Она узнала об интрижке Зевса с Алкменой, но, вместо того чтобы закатить скандал, она решила действовать хладнокровно и исподтишка.

– Зевс наверняка хочет, чтобы этот незаконнорожденный отпрыск Алкмены стал царем Микен, – пробурчала она себе под нос. – Что ж, этого не будет.

Следующей ночью она расстаралась, чтобы привести Зевса в хорошее расположение духа. Она поставила его любимый альбом Тимберлейка, приготовила его любимое блюдо – блинчики из амброзии с соусом из амброзии и соте из амброзии. Массируя ему плечи, она шепнула ему на ухо:

– Мой медовый кексик?

– Хм? – Зевс блаженно щурился.

– Ты не мог бы пойти ради меня на крошечную божественную уступку?

– Божественную уступку… в чем?

Она сунула ему в рот клубнику в амброзии.

– Ой, я просто подумала, царство Микены заслуживает мира и процветания. Ты так не думаешь?

– М-мх-хм, – Зевс проглотил клубнику.

– Что, если ты решишь, что следующий рожденный потомок Персея и станет верховным правителем? Разве всем от этого не станет проще?

Зевс подавил улыбку. Ему было известно, что Алкмена должна была родить с минуты на минуту. А ребенку Сфенела до появления на свет была еще минимум неделя. Он не знал лишь одного: что Гера тоже была в курсе.

– Да, конечно, милая. Никаких проблем!

Той же ночью оракулы по всем Микенам объявили последнюю новость от Зевса: следующий рожденный потомок Персея мужского пола станет верховным правителем! И нет, на всеобщем голосовании больше нельзя будет ставить галочку напротив Пушистика.

После ужина Гера поспешила на землю, где ее дочь Илифия, богиня-родовспомогательница, только что пришла в дом Алкмены.

– Стой! – закричала Гера. – Не позволяй Алкмене рожать!

Илифия, прижимая к себе медицинскую сумку, попятилась.

– Но у нее уже начались схватки. Ты ведь помнишь, как это больно?

– Мне без разницы! – отрезала Гера. – Она не может родить – по крайней мере, пока не родится сын Сфенела.

– Но он у меня в планах не раньше следующей недели.

– Просто полетели со мной в Тиринф. ЖИВО!