Греческие каникулы

Синеглазая Джессика когда-то была красивой, нет, не просто красивой — самой эффектной девчонкой в их захолустном городке. Собственно, такой вот взбалмошной девчонкой она и осталась. Ничуть не повзрослела даже к тридцати. Она догадывалась, что наивная хищность — ее изюминка, ее шарм, ее ловушка для мужчин, и не собиралась меняться. Джессика обожала дорогие машины и модные вещи. Тони старался ей угодить, однако дела у его клуба шли все хуже и хуже, и постепенно аппетиты жены стали ему не по карману. Когда Джессика почуяла, что больше из Тони не выжать ни цента, она дождалась, когда его не будет дома, посадила в машину Саймона и просто уехала, не оставив адреса.

Сначала Тони даже почувствовал облегчение. Он давно уже устал от капризов и требований Джессики, вроде бы и страсть их уже давно остыла. Сынишку, конечно, было жалко. С каждым днем Тони все больше тосковал по нему. А потом вдруг понял, что и Джессики ему как-то не хватает. А спустя еще некоторое время Тони вдруг почувствовал в душе такую пустоту, что ее не смогли заполнить ни виски, ни бесконечная череда женщин. Сколько их тогда прошло через его постель — не вспомнить! Белые, мулатки, мексиканки… И ни одна не смогла успокоить его боль, стереть из памяти рыжеволосую и капризную Джессику. Он слышал ее слегка картавящий высокий голос, видел синие глаза, в которых вспыхивали счастливые огоньки, когда она делала очередную дорогую покупку. Тони даже в душе завидовал ей: Джессике так легко было стать счастливой, хотя бы на несколько минут!

Тони собрал и отвез в детский приют все игрушки маленького Саймона и его вещи, разбросанные по всему дому. И все равно думал о маленьком сыне каждую минуту. Как смешно тот усаживался у телевизора в обнимку с любимым плюшевым медведем и как завороженно смотрел на проделки Чипа и Дейла. Как прибегал к ним с Джессикой в спальню каждое утро, топая босыми ножками, и требовал, чтобы Тони немедленно вставал и шел с ним играть. Как капризничал и не хотел ездить с Джессикой по магазинам. Как кормил белок в городском парке в те редкие часы, когда Тони с Саймоном оставались вдвоем…

Зачем ты так, Джессика?.. Жестокая женщина-ребенок… Разве Саймон твоя игрушка, твоя собственность? Как ты могла вот так взять и лишить меня сына? Лишить будущего… — думал Тони, возвращаясь вечером в опустевший дом.

На деньги, оставшиеся после продажи фирмы, Тони нанял лучшего адвоката в городе. Он потребовал развода и права видеться с сыном каждый уик-энд. На адвоката ушли все деньги, оставшиеся от продажи фирмы…

И однажды дождливым сереньким утром он увидел в окно, что к его дому подъехала машина с официальными номерами.

— Мне предписано довести до вашего сведения, мистер Кларк, что ваша жена, Джессика Кларк, погибла в автокатастрофе три дня назад. Ваш сын, Саймон Кларк, остался жив и переходит под вашу опеку. В данный момент мальчик находится в госпитале, его жизнь уже вне опасности, однако, чтобы поставить ребенка на ноги, потребуется сложная операция и длительное лечение.

Тони был так ошарашен этой новостью, что не сразу понял: его сын Саймон теперь снова с ним, и здоровье малыша зависит только от него, от Тони. Операция стоит огромных денег, достать которые негде…

Тони так глубоко погрузился в свои воспоминания, что слышал и не слышал голос Элизабет Кэнди, очередной коварной красотки, которая пыталась пробраться к нему в душу, поглядывая на него своими хитрыми зелеными глазами. Нет, нельзя позволять им манипулировать собой. Нельзя зависеть от них, черт побери!

Ему показалось, что женщина, сидевшая рядом на полотенце, второй раз задала один и тот же вопрос.

Тони сделал над собой усилие и с трудом очнулся от воспоминаний.

— Вы спросили, какие у меня отношения с начальством? Нормальные, рабочие, — говорила Лиз. — Даже лучше. Я сделала в нашей компании блестящую карьеру: от менеджера до члена совета директоров. Правда, босс иногда шутит, что я чересчур легко все схватываю и слишком много знаю, а это опасно для руководства фирмы. Все еще не привыкнет, что я теперь сама руководство, поэтому весьма заинтересована в процветании компании. Говорит, когда брал меня на работу, думал, что я обычный добросовестный исполнитель, а не такой, мол, аналитик в юбке, который все и всех насквозь видит. И вправду, не сочтите за хвастовство, в любую тайную стратегию босса и во все его хитрые многоступенчатые платежи я мигом «въезжаю», так уж мозги устроены. Вы человек посторонний, поэтому признаюсь по секрету, что у нас есть разные схемы отношений со странами Восточной Европы, понятно, не всегда абсолютно легальные. Ох, Тони… Я сейчас подумала… А может быть, босс действительно считает, что я слишком много знаю и поэтому стала представлять опасность для фирмы? Может быть, это он меня «заказал»?