Греческие наемники. «Псы войны» древней Эллады

Агис добыл 30 талантов и 10 триер. Эту скромную помощь он послал своему брату в Тенар с наказом отправляться морем на Крит и поднять там восстание в пользу Персии. Но удар по престижу Персии в результате битвы при Иссе был слишком силен, и антимакедонские партии добились лишь небольших успехов помимо создания обстановки мелких раздоров на острове. Все, на что были способны спартанские цари, – это набрать как можно больше наемников из тех, которые бежали после битвы при Иссе и ожидали лучшей возможности для совместных действий против Антипатра. Подробности этого для нас утеряны, но, возможно, в это время Харет, изгнанный из Митилены македонским флотоводцем, принял командование над наемниками в Тенаре.

Новая возможность подвернулась в 330 г. до н. э., когда после произошедшей в 331 г. до н. э. битвы при Гавгамелах (Арбелах) Александр устремился в неизведанные глубины Азии. Спарта и ее наемники начали с победы над войском македонских наемников во главе с Коррагом, а затем сформировали коалицию государств Пелопоннеса, готовую поставлять рекрутов-ополченцев. Антипатр, со своей стороны, собрал много наемников; теперь у него было персидское золото, присланное Александром из Суз. Противники сошлись у Металополя. Агис привел войско из 20 тысяч пехотинцев и 2 тысяч всадников: из них, согласно Динарху, почти половина, 10 тысяч, были наемниками. Но какова бы ни была точная пропорция, именно наемники имели большое значение. Впервые за 20 лет Спарта возглавила большую армию на Пелопоннесе, и единственно потому, что Агис имел достаточно денег, чтобы поддержать своих ополченцев наемными воинами. Однако у Антипатра были аналогичные источники силы, и он смог превзойти в численности и взять верх над соперниками. Спартанский царь погиб на поле битвы в соответствии с отечественными традициями. Вероятно, большинство наемников короткое время служили под командованием Александра. После Мегалополя опасность греческого восстания против Македонии на время отступила, а растущий спрос Александра на новых рекрутов умудрился почти лишить Грецию воинов, точно так же, как Македонию – ополченцев.

Мятежные настроения в Греции развивались в полном соответствии с ослаблением или усилением контроля Александра над его сатрапиями. Гарпал с 6 тысячами наемников мог бы начать другую войну. Таковы на самом деле были его намерения по прибытии в Афины. Но армия его не приняла, поэтому ему пришлось сначала покинуть воинов в Тенаре, который, несмотря на унижение Спарты, еще не находился под жестким контролем Македонии. Когда под давлением Антипатра и Филоксена Афины перестали быть убежищем даже для частных лиц, он бежал в Тенар, но был убит Фиброном. Это был спартанец, который принял на себя командование армией и повел ее по пути авантюр. Он взял Кирену и захватил много ценностей и трофеев. Затем его подчиненный, Мнасикл из Крита, не удовлетворенный распределением добычи, покинул Фиброна, который в конечном счете получил новые подкрепления из Тенара. Последовал длительный конфликт с переменным успехом, пока демократы Кирены не призвали Птолемея, который послал к ним Офелла с большим войском. Тот разгромил обе стороны и присоединил Кирену к Египту.

2. После смерти Александра

Весть о смерти Александра вылилась в открытое восстание двух оппозиционных сил против централизованной македонской власти. Эти силы проявили себя в противоположных уголках империи, но имели общее хотя бы в том, что обе родились из недовольства греческих наемников.

В дальних сатрапиях, где уже произошли открытый мятеж и убийство сатрапа, греческие колонисты объединились и выбрали своим стратегом некоего Филона Энианского. Диодор оценивает их численность в 20 тысяч пехотинцев и 3 тысячи конников, но эти цифры, должно быть, сильно преувеличены, если не предположить, что они получили много азиатских подкреплений. Это не представляется вероятным, поскольку, согласно нашему единственному источнику, мотивом мятежа было стремление вернуться в лоно греческой цивилизации.

Пердикка, принявший центральную власть после смерти Александра, предпринял срочные карательные акции против мятежников. Он послал Пифона, который хотел избежать полного разгрома, надеясь вместо этого привлечь мятежников на свою сторону, а затем использовать и для создания самостоятельной автократии. Поэтому он тайком сговорился с неким Летодором, предводителем 3 тысяч греков. Когда же настало время битвы, дезертирство большого контингента воинов заставило остальных обратиться в бегство. Пифон настолько преуспел в реализации своего плана, что уговорил своих противников сложить оружие. Но на этом этапе план расстроили его македонские войска. Отсылая их, Пердикка предусмотрительно пообещал, что они получат большую добычу в качестве трофеев. Теперь же, возмущенные милосердием своего стратега, они занялись грабежами и убийствами пленных. Таким образом, мятеж в дальних сатрапиях и амбициозный план Пифона в качестве стратега наемников рухнули сообща.