Греческие церковные историки IV, V и VI вв.

Все трое изучаемые нами историки — Сократ, Созомен и Феодорит — имели у себя под руками в качестве источника церковную историю греческого писателя Филосторгия. Об отношениях указанных историков к сочинению Филосторгия мы скажем несколько подробнее, так как эти отношения вызывают некоторого рода недоуменные вопросы в современной западной литературе. Дело в том, что сочинение Филосторгия есть сочинение исключительное по своему характеру и даже соблазнительное. О Филосторгие нам не придется говорить впоследствии, поэтому сообщим здесь нужнейшие сведения об этом историке и затем уже займемся интересующим нас вопросом об отношении трудов Сократа, Созомена и Феодорита к сочинению Филосторгия.

Филосторгий в некотором смысле может быть назван продолжателем Евсевия с большим правом, чем Сократ, Созомен и Феодорит. Он жил несколько раньше этих историков и издал свою историю в свете прежде, чем сделали то же самое упомянутые историки. Он начинает свое историческое сочинение с того времени, до какого довел свою «Церковную Историю» Евсевий — со средины царствования Константина — и доводит повествование до половины царствования Феодосия Младшего, до 425 года, с тем существенным различием от других продолжителей Евсевия, что он был писателем не православным, а арианским, — с каковой точки зрения и рассматривает Филосторгий события описанного им времени.

История Филостория в полном и подлинном своем виде не дошла до нас. Мы имеем только сделанное из нее сокращение патриарха Фотия[143]. История эта самим Филосторгием разделена на 12 книг, начальные буквы которых, если их соединить в одно слово — акростих образовывали имя самого писателя: φιλοστοργιος.

Кто был Филосторгий по своему общественному положению — неизвестно. Не видно, чтоб он был лицом духовным. На основании его истории можно догадываться, что он был достаточно образован. Он имел сведения из области философии, наук естественных, географии, поэзии, медицины, математики, — вообще изо всего, с чем должен быть знаком тогдашний ученый человек. В частности, он близко знал сочинения писателей древних — Иосифа Флавия, Филона, и более новых — Евсевия Кесарийского, философа Порфирия, Мефодия Патарского, Василия Великого. Григория Богослова, еретиков: Астерия, Аполлинария, Евномия[144].

Главное отличие его истории от трудов других продолжателей Евсевия, заключается, как мы сказали, в том, что она написана в духе арианском. Цель его истории показать, что арианское учение о Сыне Божием есть будто бы древнейшее, а что православное учение о том же предмете более позднего происхождения, и вдобавок, что православная церковь с самого начала наклонна была к новшествам и разделениям. Нужно думать, что сам Филосторгий принадлежал к одной из крайних партий арианского направления. Об этом можно догадываться на том основании, что упоминая в своей истории об Евномии, он обыкновенно превозносит его похвалами. Впрочем у Филосторгия нет недостатка в похвалах и другим главнейшим деятелям арианства. Он превозносит также Евсевия Никомидийского (кн. I, 9)[145] и других. Так Секунда Птолемаидского, одного из первоначальных ариан Филосторгий выставляет способным к пророчествованию (I, 10); арианин Аэций посредством видения получает для себя, по словам историка — подкрепление и уверенность, что «сообщенная ему мудрость отныне будет неодолима», (III, 15); арианин Агапит Синнадский, по сказанию Филосторгия, славился чудесами, исцелял недуги и даже воскрешал мертвых (II, 8). Как приверженец арианства, Филосторгий рассказывает историю Ария и соприкосновенных с ним событий не так, как другие писатели. Православных он старается унизит и рассказывает о них не мало такого, что должно было выставлять их в невыгодном свете. По его словам, Константин Великий умер от яда, приготовленного ему братьями (II, 16). Об Афанасии Великом говорит, что он насильственно, посредством различных интриг, завладел Александрийской архиепископской кафедрой; что постановление его в архипастыри совершалось вопреки желаний Александрийской Церкви (II, 11). Говорит, что Василий Великий и Григорий Богослов стояли по своему знанию Свящ. Писания ниже Аполлинария, и о Василии прибавляет, что когда Евномий написал пять книг против него, то, прочитав первую из них, Василий с отчаяния умер (VIII; 11–12). В том же роде были сказания Филосторгия и везде, где он говорит о симпатичном для него арианстве и ненавистном православии. Поэтому Фотий часто обличает его во лжи и сплетении басен. «История его, говорит Фотий, есть похвальное слово еретикам, а в отношении к православным она более клевета, чем история»[146] и обзывает его «нечестивым», «безумным», «нечестивым орудием лжи», «любителем лжи» и иронически переделывая его имя, называет его Какосторгием.