Греческий мир в доклассическую эпоху

Группа надписей из Дрера конца VII века до н. э. содержит рад древнейших предписаний, относящихся к области греческого права; они же являют самый ранний пример алфавитного письма, поставленного на службу государства. Здесь же имеется и первое прямое упоминание полиса как собственно политической единицы. Космам — правителям-олигархам — было воспрещено незаконно занимать должность дольше положенного срока, во избежание возможной диктатуры: один человек не имел права становиться космом дважды в течение трех лет¹⁹. Дрерские законы, наряду с наиболее консервативными указами Гортинского Кодекса, видимо, подтверждают традиционное мнение о том, что именно на Крите, прежде всех других греческих земель, законы впервые обрели письменное закрепление. Да это и подобало острову, где, согласно мифам, жил Минос — легендарный архетипичный владыка, ставший судией в загробном мире, — и где позднее родился первый из законодателей, Фалет. Критские законы слыли весьма справедливыми, их изучали и в других греческих центрах. В этой области, как и в сфере искусства, представляется возможным проследить влияние северно-сирийских и финикийских городов, чьи передовые своды законов критяне могли взять в качестве образцов.

Над восточной частью Крита господствует гора Дикте, состязавшаяся с Идой за право зваться местом рождения Зевса. Дикте отождествляли то с Ласити (горой к юго-востоку от Кносса), то (более удачно) с горой Моди, составляющей часть хребта Ситья на крайнем востоке острова и возвышающейся над святилищем Зевса Дикгейского (на месте миной-ского поселения в Палеокастро), где имеются руины VII и VI веков до н. э. Здесь и был найден сравнительно поздний Гимн к Зевсу Диктейскому²⁰. Согласно этой версии мифа о рождении бога, которой придерживается и Аполлодор, Зевс появился на свет в пещере (отождествляемой со святилищем в Психро), хотя такая подробность, быть может, объясняется смешением с другой версией, в которой местом события называлась пещера на Иде.

Хотя на протяжении бронзового века Крит переживал небывалый расцвет и продолжал занимать видное положение на заре железного века, впоследствии острову было суждено лишь скромное место на обочине греческой истории. Он почти не оказывал влияния на ее ход, — за исключением того, что он «поставлял» Греции многочисленных пиратов и немалое число колонистов²¹, а также огромное количество воинов-наемников (пращников и лучников), которые искали себе более завидной доли, нежели та, что ждала их на небогатом родном острове.

Глава 2. КИПР: САЛАМИН, ПАФОС

Кипр лежит километрах в восьмидесяти к югу от Киликии (юго-восточный край Малой Азии). Этот крупнейший в восточном Средиземноморье остров достигает наибольшей ширины в 96 км, а в длину имеет 224 км, причем треть этой длины составляет мыс Динарет (Карпас), вытянувшийся на северо-восток. Простиравшуюся среди гор равнину Месаорию покрывали густые леса, так что в избытке имелась древесина для строительства кораблей (хотя естественных гаваней на острове не много) и для плавки медной руды, запасы которой были здесь гораздо обильнее, чем где-либо еще в Средиземноморье, — поэтому впоследствии римляне стали называть металл лучшего качества aes Cyprium («кипрской медью»), по имени острова.

В эпоху поздней бронзы здесь существовали значительные микенские поселения, когда остров служил важным опорным пунктом на пути между Левантом и западными землями, — поэтому впоследствии Кипр, как и Крит, сохранял исключительно тесную связь с прошлым, с традициями микенского мира. Ибо местное население было потомством тех самых ахейцев (микенцев). К тому же киприоты — невзирая на приток греческих переселенцев из Пилоса и других городов Балканской Греции, а также на сравнительно непрерывную связь с избежавшими разрушения Афинами и Эвбеей (Лефканди) — продолжали говорить на собственном древнем диалекте греческого языка, обнаруживавшем родство со сходным явлением лингвистического обособления в Аркадии, благодаря чему эти два наречия были объединены под названием аркадокипрского диалекта²². Для записей на этом языке применялась (не совсем подходящая) система позднебронзового века, состоявшая из 56 или 57 знаков классического кипрского слогового письма (произвольно выбранных из двухсот знаков микенского линейного письма Б) — и это еще одно подтверждение того, сколь крепки оставались связи с прошлым.

Кипру, в отличие от Балканской Греции, не суждено было веками прозябать во тьме неграмотности. Более того, на острове благополучно процветали различные города-государства, среди которых особенно выделялись Саламин и Пафос. Сильны здесь были и местные монархии, не уступавшие места аристократической системе правления, как это происходило в прочих краях греческого мира.