Греческий мир в доклассическую эпоху

Глава 3. ПРИЧЕРНОМОРЬЕ: СИНОПА, ИСТРИЯ, ОЛЬВИЯ

Греки называли Черное море Понтом Эвксинским (Ей^тчх;), го есть «гостеприимным», хотя считалось, что это эвфемизм, заменивший более раннее название — Понт Аксинский СА£е-то есть «негостеприимный». Но не исключено, что новое название было искажением какого-то негреческого слова, означавшего «темный» или «северный». В мифологии море было знаменито благодаря истории об аргонавтах, изложенной в эллинистической эпической поэме Аполлония Родосского, но отражавшей морские географические исследования (в поисках меди?), которые восходили ко II тысячелетию до н. э.

К 800 г. до н. э. ионийцы и другие восточные греки уже знали кое-что об обычаях племен, населявших берега Понта, и гомеровские поэмы обнаруживают смутное знакомство с его южной кромкой. Но достоверные сведения об этих краях появились у греков лишь в VII веке до н. э… В ту пору милетяне настолько освоились в Черном море, что практически превратили его в «собственный водоем» (Глава V, раздел 2).

Войдя в море, они, по-видимому, в первую очередь обратились к его южному побережью: оно было доступнее остальных, потому что течение здесь устремляется вдоль берега на восток. За приморской полосой северной Малой Азии, которую они принялись заселять, начинались глубинные земли, тоже носившие название Понта. Там обитали разноязычные племена негреческого происхождения, объединявшиеся в крупные независимые храмовые сообщества, которыми управляли жрецы с помощью «священных рабов» (иеродулов). Понт, область плодородная и хорошо орошаемая, обладал мягким климатом в поймах Галиса (Кызыл-Ирмак) и Ириса (Ешиль-Ирмак) и в прибрежных равнинах. Здесь в изобилии произрастали зерновые культуры, разнообразные плоды и орехи, имелись и тучные пастбища. Ближайшая из параллельных горных цепей в глубине области одаряла поселенцев строевым лесом для кораблей. Кроме того, здешние склоны были богаты железом, которое добывали халибы — по преданиям, первый в мире народ, постигший обработку металлов²⁵.

В срединной точке этого побережья милетяне основали Синопу (совр. Синоп). Имевшееся здесь ранее поселение занимало полуостров или мыс, а обитателями его были местные понтийцы — пафлагонцы, возможно, вперемешку с фригийцами (Приложение 1). Но в одном важном вопросе мнения античных авторов разделялись: пришли ли милетяне в Синопу — а иными словами, начали ли они колонизацию Причерноморья, — ок. 756 г. до н. э. или ок. 631 г. до н. э.? Имеющиеся свидетельства запутанны — Евсевий предлагает обе даты, — но вполне вероятно, что какие-то выходцы из Милета, а быть может, и из других мест, действительно учредили здесь торговый пост (вроде тех, что существовали в Кампании и Сирии) в период, соответствующий более ранней дате. Передавали, что они явились под началом некоего Габ-ронда. Но этот эмпорий — если он и вправду существовал — позднее разрушили киммерийцы (Приложение 1), а уже позднее, ок. 631 г. до н. э., группа милетян во главе с изгнанниками Коем и Кретином заново основала здесь колонию.

Синопа имела большие запасы пресной воды и могла выращивать собственные маслины — в отличие от прочих понтийских городов, кроме Амиса. Она располагала сельскими угодьями и лесом и имела доступ к серебряным и железным рудникам в глубинных областях. Местные находки — фригийские вазы — подтверждают такую связь с малоазий-скими внутренними районами. К тому же город прославился своим суриком, или рДтск; — иначе, «синопской глиной», рыжей охрой или бурой окисью железа, — который шел на покраску кораблей. Сюда же его доставляли из Каппадокии, хотя неясно, когда именно была налажена торговля этим красителем.

Но, в любом случае, всякое сухопутное сообщение было для Синопы нелегким, сильнейшей же опорой для нее служили две глубоководные гавани. Эти порты считались чуть ли не лучшими в округе на много километров, и синопиты богатели на ловле тунца. Кроме того, колония располагалась в такой точке, откуда лежит кратчайший путь до противоположного берега Черного моря, и поэтому ее граждане без труда контролировали движение судов через свои воды.

Судя по товарам, вывозившимся в самые разные края, в Синопе изготовляли множество амфор, которые недавно подверглись тщательному исследованию (как и местные надписи). Сосуды, найденные в местных захоронениях, происходили по большей части из восточногреческих городов, хотя попадалась и коринфская утварь начала VI века до н. э… В области словесности связи с греческой культурой тоже бережно сохранялись: известно, что здесь было в чести изучение гомеровских поэм — по крайней мере, в отдельные периоды синопской истории²⁶.