Грех

…С той ночи на пруду мне привелось видеть его только однажды. Перед армией я заезжал к деду, мы с ним хорошо поговорили, и я пошёл курить, привычно облокотившись о крепкий заборчик: у деда всё было крепко.

Славчук копался в огороде, хотя давно уже был, думаю, при деньгах: во всяком случае, в его дворе стояла самая дорогая машина в городке. К нему подъехали братки на двух авто, с погаными лицами и здоровые, как лоси.

Славчук подошёл к ним с мотыгой, со всеми поздоровался за руку. Минут десять они разговаривали, произнося совсем мало слов и надолго смолкая в промежутках. Славчук чуть раскачивался, облокотившись на черенок мотыги. Несколько братков посматривали на меня так, что мне хотелось немедленно уйти. Но я докурил одну сигарету и закурил вторую, не сходя с места.

Тогда всё ещё делили местный завод.

Месяцем позже Славчуку забили «стрелку» возле завода, на пустыре, ночью. Он приехал с другом, сидел в машине, ожидая. Их расстреляли из автомата, выпустив в салон два рожка, а потом подожгли машину с трупами. У Славчука был ствол, но он не успел его вытащить. Убийц не нашли.

Я никогда не был на его могиле, да и не знаю, что мне там делать.

Сёстры его развелись и мыкаются неведомо где. Мать всё болеет, медленно ходит в халатах со множеством карманов, где лежат таблетки. Иногда, по дороге на пастбище, она останавливается и долго ищет нужную таблетку, бросая в конце концов в рот любую. Корову они ещё держат, но она худая и грязная, а огород зарос наглым сорняком.

Жорик Жила работает в администрации и отгрохал на новом порядке двухэтажный дом.

Лиля четырежды была замужем, детей у неё нет. Она очень добрая, работает медсестрой и ходит в церковь. Ест до сих пор мало, но водки иногда может выпить – просто, по-мужски, не морщась.

А Славчук лежит со своим зубом под землёй, и про детей своих, я знаю, он всё наврал. Не было в нём никакого смысла.

Блядский рассказ

Вообще говоря, женщин не интересует секс. Прогулка в поисках новых, изящных перчаток или посещение тёплого, тихого, призрачного кафе – лишь это по-настоящему соблазнительно.

Мужчины думают, что женщин интересует секс. А женщин интересуют мужчины. Всё остальное из шалости или от жалости.

Женщины думают, что мужчин интересуют женщины. А мужчин интересует секс. Всё иное по случайности или в припадке лёгкого заблуждения, которое, впрочем, может продлиться целую жизнь.

На этом межполовые различия заканчиваются.

Когда-то я не знал этих смешных истин и был несчастен.

Братика моего, напротив, подобные вопросы не волновали никогда, он твёрдо знал, что интересует его, и никоим образом не пытался соразмерить свои желания с чужими.

В тот вечер нам для начала хотелось алкоголя, и мы его нашли. Нас было трое; третьим оказался товарищ Рубчик.

Братик в то время ещё не убил окончательно своё здоровье и мог выпить. Рубчик ещё не смирился с истиной, что пить ему нельзя ни при каких условиях, даже на собственных поминках.

Так всё и началось – на кухне, вполне прозаично, под варёную колбасу и чёрный хлебушек.

Мы употребили бутылку водки и вскоре обнаружили на столе вторую. К её завершению жесты Рубчика стали размашисты и неопрятны, он лихо смахнул на пол чашку и, потянувшись вослед многочисленным осколкам, обронил банку майонеза. Мы заругали его, он огорчился и убрёл, путаясь в ногах, в большую комнату. Упал там на диван, пепельница на груди, прокушенный фильтр в углу опечаленных губ.

Мы с братиком прошли на балкон, сигареты в зубах, глаза взгальные, смех дурацкий. Заприметили на соседнем балконе трёх девушек и стали делать им всевозможные знаки. Они поначалу откликались, в основном смехом, но потом неожиданно раздумали и ушли в квартиру, ни ответа, ни фига.

Братик отправился к Рубчику и в шутку пнул его ногой, Рубчик откликнулся вяло, хоть и матом.

Вооружившись телефоном, братик стал набирать поочерёдно Людку, Клавку, Надьку и Верку, но никого не обнаружил на месте.

– Что за фигня, – возмущался братик. – Твари мои разбрелися…

Минуту мы сидели молча.

– Сейчас мы ещё найдём водки… у мамки где-то есть заначка, – посулился братик и полез на стул, чтобы заглянуть в дальние углы шкафа.

На братика откуда-то посыпались многочисленные газеты, следом посыпался он сам и с грохотом очутился на полу.

– О, глянь, – сказал братик, рассматривая газетный лист. – Не, ты глянь. Вот она сейчас и будет нас развлекать.

Заинтригованный, я потянул у братика газету, хотя он вовсе не хотел с ней расставаться, и мне пришлось немножко рвануть на себя край, как раз так, что лист разошёлся пополам.

– Ты чего творишь? – всполошился братик, вскочил с пола, ногой смёл газеты в угол, отобрал у меня половину газетного листа и сразу же начал соединять его с оставшимся в кулаке.

– Как раз на нужном месте порвал… Телефон теперь не разобрать…

– Ты всерьёз думаешь, что сюда приедет та самая девушка, что изображена на фото? – полюбопытствовал я.

– А по фигу, – сказал братик и снова пошёл за телефоном.