Грех боярышни, или Выйду замуж за иностранца

Боль и стыд ударили с новой силой, погнали вперед, туда, где катила свои воды Нева. Не быть, не существовать, чтобы вместе с ней самой ушла и душевная мука, умереть и заставить их всех пожалеть, что они были с ней так жестоки. С разбегу она вбежала в реку и остановилась. Ледяная вода апрельской Невы охватила ноги, холод пробрал до костей. Только сейчас она почувствовала, какой промозглый воздух. Чуть выше по реке располагалась корабельная верфь. Горел костер и тянуло запахом варящейся ухи. Кто-то вывернул в воду ведро помоев, и ошкурки и объедки, перемешанные со стружками, медленно проплыли мимо Вари. Вода была черная, мутная, как черен и непрощаем грех самоубийства. Варя попятилась и вышла на берег. От потрясения и холода ее начала бить мелкая дрожь. "Грех, грех-то какой!" - думала она. Что делать теперь, было неизвестно. Вернуться и похоронить себя в стенах монастыря или стать женой какого-нибудь дворянчика по выбору батюшки? Лучше уж утопиться и обречь себя на вечные адские муки. Ослушаться отца? Невозможно. Все еще продолжая раздумывать, не вполне отдавая себе отчет, что она делает, Варя направилась туда, где она всегда находила помощь и утешение. Она зашагала вдоль Невы по направлению к дому тетушки. Мерзла она все сильнее, а потому подхватила подол и снова припустила бегом.

Глава 8

Варя стремительно взбежала на крыльцо тетушкиного дома и, оттолкнув встретившуюся девку-прислужницу, бросилась в покои княгини. Наталья Андреевна сидела у зеркала, привезенная из Италии искусница-горничная укладывала ей волосы.

- Душа моя, Варенька, что случилась? Ты здесь, одна, ночью, да что с тобой, дитя?

Варя на миг замерла, а затем упала на колени и уткнув лицо в теткин подол, зашлась в сухих бесслезных рыданиях.

- Тетушка, ой, тетушка! За что они меня так! Я ведь не виновата, ведь так тятенька велел, ведь маменька решила, что наука девке ни к чему, - слезы прихлынули к глазам и Варя по-простонародному взвыла. - А он сказал, он сказал... Московская дурочка, говорит, дикарка, неуклюжая, только за скотиной и ходить. А братец еще и смеется, а батюшка говорит - глупа ты у меня выросла, - и захлебываясь и задыхаясь в слезах, путаясь в словах, забегая вперед и возвращаясь назад, Варя пересказала жестокие речи иноземца и ответ отца, бормотала сквозь плач о своей обиде, желании уйти в монастырь, утопится, бежать куда глаза глядят.

Когда рыдания стихли, она подняла голову от теткиного подола и взглянула в лицо Наталье Андреевне. Однако на этом лице не было ни тени сочувствия, только суровость.

- Ну, и что же ты решила делать, дева? - спросила княгиня.

- Я!? Решила!? Я!? Делать!?

- Что я решаю, то я и делаю, - голос Натальи Андреевны был ровен и тверд, - Что ты будешь делать? Зачем ты пришла ко мне? Иноземец, англичанишка назвал тебя скотницей, в родном доме дурой и уродиной ославили, а ты теперь у меня выплачешься, и домой пойдешь - за пяльцами сидеть да галок считать?

- Но, тетушка, родная, разве ж я могу против воли батюшки...

- Это уж ты мне скажи, девочка, что ты можешь и чего ты хочешь.

Варвара снова низко опустила голову. Стыд, жгучий стыд и незаслуженная обида жгли сердце, но холодный голос тетушки не давал уйти в свою боль, погоревать, отплакать и забыть. Этот голос толка куда-то, требовал чего-то и постепенно сквозь привычную покорность стали пробиваться возмущение и решимость. Душа все так же стонала - почему? за что?, - но и гнев и гордость уже пробуждались в ней. В горнице воцарилась тишина. Затем Варя снова посмотрела на тетку. Огромные синие глаза на зареванном, раскрасневшемся личике смотрели твердо.

- Я хочу учится, тетушка. Я хочу научится всему, всему. Я хочу знать, как быть красивой и умной, вроде тех немок, которым сам государь пальцы целует. Я не буду лениться и буду учиться день и ночь и докажу, что я не дура и не уродина и не неуклюжая. Я докажу им всем... и батюшке..., и братцу..., и кавалерам, что с государем..., и ему..., ему..., этому... - Варя снова заплакала.

Тетка ласково отерла ей лицо платком и нежно поцеловала. Она улыбалась и лицо ее уже не было суровым.