Грех и молния

– Ну да, как-то так, нет и никогда не было. Трудно соблюдать порядок, когда каждый день рискуешь расстаться с жизнью. Ты хочешь увидеть, где я выросла? Конечно, почему бы и нет. Попробуй убить меня, и я заберу тебя с собой. Если мы оба выживем, выпьем пивка. Киран только что закончил ремонт в пабе, куда я частенько заглядывала. Я еще не бывала там после обновления, можно заодно посмотреть, как оно там теперь стало. – Я понизила голос до едва слышного шепота. – Может, мне понадобится чье-то плечо, чтобы выплакаться, если он все испортил.

– Насколько я понимаю, вы уходите с этим мужчиной? – спросил Содж, когда я направилась в гараж.

– Да. Я убегаю с ним навсегда. Тебе придется найти кого-то другого, кто разберется с бессмертием, подарит его Кирану, а потом вплетет в кровную клятву и передаст тебе. Удачи!

– Я позвонил полубогу Кирану и сообщил ему, что ваш… друг здесь, – сказал Содж. – Я позвонил также некоторым его сотрудникам, на случай, если полубог Киран задержится.

– Псих.

Я ткнула кнопку, открывающую дверь гаража, и махнула Дилану, приглашая занять пассажирское сиденье моей гламурной «мазерати».

– Не уверен, безопаснее нам с тобой быть вместе или порознь, – сказал Дилан, когда я задом выезжала из гаража. – У каждого из нас очень востребованная магия.

– Полубогу потребуется какое-то время, чтобы сколотить команду, которая сможет нам противостоять. У всех остальных нет шансов. Если они приблизятся, я заберу их души. Или ты зажаришь их, как бекон. Ничего сложного.

– Точно.

– Остальные все равно, наверное, присоединятся к нам за пивом. Бриа никогда не упускает возможности завалиться в дешевый кабак. – У меня скрутило живот, и я добавила: – Хотя сейчас там, наверное, шик и блеск.

Чем ближе мы приближались к моему старому дому, к дому, в котором я выросла, тем больше у меня щемило внутри. Я не была тут уже несколько месяцев. Не сдала его в аренду, даже не отремонтировала, просто бросила. Часть меня радовалась тому, что воспоминания остались нетронутыми, но другая грустила, что я взяла и ушла. Столько лет на одном месте – а я уехала и не оглянулась.

Я припарковалась у растрескавшегося бордюра и в следующую секунду уже стояла на тротуаре, глядя на дом, который внезапно показался мне куда меньше, чем я помнила.

– Ого, – сказал Дилан у меня за спиной, вероятно, «любуясь» его «великолепием».

Две ступеньки вели к обшарпанной деревянной двери. Я достала ключи и поднялась на крыльцо, поглядывая на куст, у которого Киран когда-то оставил пакет с одеялом для Мордекая. Тогда я понятия не имела, что́ это будет значить для меня, как изменится моя жизнь. Я сказала об этом Дилану, и на глазах у меня были слезы.

– Он спас моего ребенка. Мордекай не дожил бы до совершеннолетия. И Дейзи… – Я облизнула губы. – У меня не было никаких документов на нее. Она была бы совершенно не готова ко взрослой жизни. Мошенничала бы до конца своих дней. Я просто поддерживала их существование, а Киран дал им будущее. – Я вытерла слезы. – Так странно стоять здесь, думать обо всем этом с другой, правильной стороны. Возможно, я сейчас в большей опасности, чем тогда, но, по крайней мере, мои дети обеспечены. По крайней мере, перед ними открыта вся жизнь.

– Я наблюдал за твоими детьми в том кафе, – тихо сказал Дилан, и я почувствовала, как он осторожно коснулся моего плеча. – Они любят тебя. Что бы ты ни делала, это было исключительно, более чем. Большую часть жизни я провел в роскоши, но был одинок и несчастен. Ты дала своим детям семью, а это немало. В сущности, это дороже всех денег мира. Пожалуйста, поверь мне.

Я снова провела рукой по лицу:

– Придется поверить. Я же не могу вернуться назад и что-то изменить.

Ключ привычно скользнул в старый замок, и я повернула его, готовясь к новым воспоминаниям, одновременно милым сердцу и полным горечи.

– Ты прожила тут всю жизнь? – спросил Дилан.

– Пока Киран не нашел меня, да. Я считала себя счастливой, потому что у меня вообще есть дом.

Я толкнула дверь, и на меня пахнуло затхлостью и сыростью. Крошечный круглый кухонный столик отделял крохотную кухоньку от карликовой гостиной. Низкий потолок давил на меня, и я вновь различила его фирменную текстуру попкорна. В конце короткого коридора я обнаружила свою спальню, такую маленькую, что на мгновение удивилась, как я вообще в ней поворачивалась. Комната детей была рядом: две кровати с трудом втиснулись в тесное пространство. Сколько раз Мордекай лежал там на грани жизни и смерти, кашляя кровью, а мы по полночи не спали, ухаживая за ним.

Глаза опять застелил туман, в груди жгло.

Я глубоко вдохнула и провела пальцем по облупившейся краске в том месте, где Джек стукнул меня головой об стену. Его нападение было частью тренировки – и отпор он получил серьезнее, чем ожидал.