Грех в твоей крови

– Когда это должно случиться? – спрашиваю я, но мой голос эхом отражается от темных стен. Все вокруг меня снова чернеет, и она исчезает. Вот только… да, это же моя внутренняя тьма. Я чувствую ее. Вижу ее и понимаю. В то же время она меня пугает. Так что я бегу. Не понимая куда – главное выбраться. Но этой тьме нет конца. Никаких стен. Никаких границ. Хотя я слышу эхо своих шагов. Я почти уверена, что у этой тьмы нет даже дна.

– Послушай! – шепчет мне женщина. Но я ничего не слышу. Только мое громко бьющееся сердце. Так что я бегу все дальше и дальше. А потом без сил опускаюсь на землю и обхватываю колени. Почему меня так пугает моя собственная тьма? Я – это она. Она всегда была рядом.

Вдруг я все же что-то слышу. Чей-то голос.

– Что ты хочешь этим сказать, Лиран?

Я с трудом сглатываю. Я что, опять подслушиваю? Но эта женщина сказала мне, чтобы я сделала это, и мне нужно понять еще что-то, прежде чем я уйду. Может быть, дело не в моей собственной тьме, а в том, что там обсуждают?

Теперь я слышу приглушенный голос Лирана.

– Я не знал, что это произойдет.

Его голос дрожит от гнева.

– А если она не сможет оттуда выбраться? – Голос Арка звучит очень обеспокоенно. Он волнуется за меня.

– Или если она узнает, кто она такая? Что тогда, Лиран? Тогда все потеряно. Тогда она для нас потеряна!

– Она не узнает, – возражает Лиран, будто пытаясь самого себя в этом убедить.

– Откуда ты можешь это знать? Вам не следовало этого делать. Это…

– Я обещал Авиелл защитить ее, и я это делаю.

– А что с Миелом? Почему ты позволяешь это? Почему ты разрешаешь ей с ним встречаться?

– Она свободный человек и выбирает сама, Арк!

Человек? Он только что назвал меня одной из них?

– Увы. – Арк пренебрежительно смеется. – Это точно она выбирает? Или ты?

– Не вмешивайся в это!

– Я не собираюсь оставаться в стороне. Так ее обманывать неправильно. И ты это знаешь.

– Я ничего не могу с собой поделать, Арк, – шепчет Лиран слабым и хриплым голосом. Видно, что он честен при этом.

– Нет, ты можешь что-то сделать. Прими свою судьбу и ее судьбу.

– А что, если я не смогу полюбить Авиелл?

Что? Но он собирается жениться на ней завтра.

– Сможешь. – Голос Арка кажется властным, и все же я слышу, что он не до конца честен. – Так или иначе, но сможешь.

– Я…

– Нет, – прерывает его Арк, и я его за это ненавижу, потому что хотела бы услышать, что собирался сказать Лиран.

– Отпусти ее, Лиран.

О ком он говорит? Ответ становится мне ясен в тот момент, когда моей щеки касаются прохладные пальцы. Я чувствую его. Этот запах темноты.

Лиран должен меня отпустить. Но почему Арк так сказал? Я же не принадлежу ему. Он уже давно меня отпустил. Это точно происходит на самом деле?

– Она для меня все, – вздыхает Лиран.

– Я знаю, Лиран. Я знаю, – сочувственно говорит Арк. – Но она…

Он останавливает себя. Тело у меня начинает дрожать.

– У нее снова припадок. Отойди.

– Я вполне могу сам…

– Ну конечно, – возмущается Арк. – Радуйся, что пока никто не знает, что ты натворил!

Снова моей щеки касается чья-то рука. На этот раз другая. Она принадлежат Арку. Я чувствую это. Вдруг что-то вонзается мне в грудь. Сила. Темнота. Она забирает всю мою боль. Последнее, что я слышу, – умоляющий голос Лирана. Он обращается к книге, которая держит меня в плену.

– Если ты ее отпустишь, я сделаю то, о чем ты меня просишь.

Тишина. Я наконец просыпаюсь. У меня все болит. В глазах щиплет, когда я открываю их и оглядываюсь. Сейчас ночь. За окном луна освещает чью-то фигуру в плаще, который развевает ветер. Я вглядываюсь и сажусь. Это что, сон? Я не в той крошечной каморке, куда меня поселили.

– Что случилось?

Фигура вздрагивает, и внезапно я спрашиваю себя, кто там стоит – друг или враг. Как мне это понять? Но у фигуры нет крыльев. Когда я полностью прихожу в себя, я его узнаю.

– Ты проснулась.

Миел.

– Что ты здесь делаешь? – растерянно спрашиваю я, пытаясь разглядеть комнату. Это спальня, да, но не моя прежняя, где теперь живет Авиелл. Тогда я чувствую запах того, в чьей постели я лежу. Аромат дождя и ночи – так пахнет Лиран.

– Лиран сказал мне, что ты плохо себя чувствуешь.

– Лиран сказал тебе это? – удивленно переспрашиваю я, потирая лоб.

– Да. Он хотел, чтобы я держался от тебя подальше. Но раз он рассказал мне о твоей болезни, его аргументы не подействовали.

– Почему? Потому что ты тогда решил меня выбрать?

Я смеюсь, потому часто об этом думала и решила, что тогда Миел просто хотел, чтобы я к ним присоединилась. Хотел завоевать мое доверие, как и Лиран. Однако по пути сюда мы много общались и многое делали вместе.

– В тебе, Навиен, есть что-то, чем я восхищаюсь. Но Лиран прав. Мне больше нельзя с тобой видеться.

Я задумываюсь.

– Он от тебя этого требует? Почему?

– Это сложно объяснить.

– Ой, не начинай все это снова. Пожалуйста, Миел.

Он вздыхает.

– Я сейчас уйду.

Он шагает к балкону.

– Миел, – останавливаю я его.

Он замирает на месте.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, – шепчу я и вижу, как он сжимает кулаки. Я и сама пытаюсь понять, как мне пришла в голову грандиозная идея сказать ему это.