Грех в твоей крови

Гурра визжит. Наверное, мое копание в его сознании мешает ему влиять на остальных. Я расправляю плечи и делаю шаг вперед. Закрепляю эту странную связь и пытаюсь скрыть картины того, как он разрывает людей и поедает их останки. Меня тошнит, рот наполняется слюной.

– Убирайся из моей головы! – орет он нечеловеческим голосом.

– У тебя в голове такая красота, – отвечаю я, подходя еще ближе. Он разевает рот с белыми острыми зубами.

– Убирайся! – вопит он, но я тяну за эти картины, как за ленту. Я притягиваю его сознание к себе. Я… пожираю его разум. Вокруг возникает яркий свет – от него отрываются квири.

Миел в ужасе ахает, похоже, теперь он понимает, как на самом деле выглядит это чудовище.

Я поднимаю руку и сжимаю ее в кулак. Гурра кричит, как зверь. Моя сила сокрушает его дух. Я выворачиваю сжатую в кулак руку. Сопротивление его воли настолько велико, что я боюсь разрыва своих мускулов. Но в следующий момент мою руку отбрасывает, и гурра падает навзничь.

Задыхаясь, я опускаюсь на колени. Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем я оборачиваюсь и смотрю на ошеломленные лица остальных.

Я сжимаю губы, чувствуя что-то похожее на стыд.

– Она что, только что разрушила своей силой его сознание? – недоверчиво спрашивает Джиа.

– Она его раздавила, – уточняет Густа. – Как мерзкое насекомое.

Я сглатываю горькую желчь. Глотаю и глотаю, пока не устаю бороться с желанием своего горла избавиться от всего того, что я только что сделала. Меня рвет. Опять.

– Навиен, – слышу я мягкий голос Миела. Я вытираю рот рукавом и смотрю на него. Внутри меня образовывается пустота, и я не понимаю, что с этим делать. Это существо было злым и отвратительным. Мне пришлось его убить, но тем не менее мысль о том, как я это сделала, насколько это оказалось для меня легко, причиняет боль. Потому что в тот момент моя демоническая часть захватила меня целиком, во мне больше не оставалось ничего хорошего.

– Ты не сделала ничего плохого. Ты это понимаешь или сомневаешься?

Я на мгновение закрываю глаза.

– Это правда? – обессиленно спрашиваю я, бросая взгляд на квири, которые сбились в стаю и выглядят как гигантский шар света.

– А что будет с ними? Мы не можем взять на себя ответственность за всех.

– Мы и не должны этого делать, – говорит Миел и вздыхает. – Они вполне могут жить без гурры, им даже лучше, когда они свободны. Они не одиноки, как твой квири.

Я уныло киваю.

– Думаю, этой ночью нам лучше двигаться дальше и больше не останавливаться, – решает он и сообщает это остальным.

Меня все еще тошнит.

– Можешь сказать им, что они свободны? – прошу я Вьюнка, слегка подталкивая ее пальцем.

Она соглашается и летит к ним.

Тем временем я поднимаюсь, и при этом тело у меня ноет так, будто каждая мышца наполнена кислотой. Почему мне так тяжело? Я была обучена убивать, и разве хуже делать это своей силой, чем голыми руками? Не понимаю.

Но, возможно, это ощущение от того, что я воспользовалась своей демонической силой. Наверное, сердце у меня борется с желанием признать ее положительной силой, раз она способна делать что-то подобное. Еще хуже вспоминать это ощущение внутри. Тьму, которая меня поглотила.

Я отгоняю эти мысли и позволяю Миелу подсадить меня на лошадь. Накидку на седло он прячет в сумку. Он ее так и не постирал. Об этом я тоже стараюсь не думать.

Мы едем в темноте и оказываемся на небольшом расстоянии от остальных, и у меня над ухом раздается голос Миела.

– В этом чувстве нет ничего предосудительного.

– В каком? – спрашиваю я, вздергивая подбородок.

– Быть поглощенной тьмой.

У меня перехватывает дыхание. В основном потому, что он настолько точно знает, о чем я думаю.

– Правда? – спрашиваю я, потому что больше не знаю, что сказать.

– Конечно. Тьма – это часть тебя, лженаследница.

Я с трудом сглатываю. В горле у меня першит.

– Вот почему я тебя привлекаю.

Я фыркаю.

– Нет, не привлекаешь.

– О да, – говорит он, и я слышу, что он усмехается.

– Ты обманывал меня и… – Я на мгновение замолкаю. – Оказывается, именно ты – князь подземного мира.

– Это что-то меняет?

– Конечно, Миел. Все это вместе… Я вам для чего-то нужна. А теперь, когда я увидела, какие во мне скрыты силы, я начинаю понимать зачем. Чего я не понимаю, так это того, откуда вы все это знали. И почему хотя бы ты не можешь быть со мной честным.

– Если я не ошибаюсь, ты ожидаешь от меня большей честности, чем от Лирана?

Я просто киваю.

– Почему же?

– Потому что ты хорошо знаешь, каково это – быть пойманным в ловушку собственного тела. Быть использованным. Всегда быть только чьим-то средством для достижения цели. Зависимым живым существом. Едва я избавилась от людей, которые так со мной обращались, как опять попадаю в объятия тех, кто хочет меня использовать.

– Я никогда не использовал тебя, лженаследница.

– Еще как используешь. Ты решаешь за меня. Так же как и Лиран. Вы решили, что я должна явиться в княжество Высокомерия, чтобы получить увольнительную и служить Лирану. А что, если я предпочту исчезнуть? Сбежать куда-нибудь, где меня никто не найдет?

– И куда ты можешь сбежать?

– Я слышала, что в Устасе живут герои-изгнанники.

– Неужели?