Грехи и грешницы

Потом они больше никогда уже не целовались, даже когда занимались любовью. Поцелуй почему-то казался чересчур интимным актом. А еще Мэнди попыталась вспомнить, когда они в последний раз разговаривали. Нет, вначале они, конечно, беседовали друг с другом, но, по правде говоря, все сводилось лишь к вежливому обмену фразами. Теперь же не было даже и этого. Им нечего сказать. По крайней мере - друг другу.

В полном отчаянии Мэнди закрыла лицо руками. Горло сдавило, она едва могла дышать. Какой кошмар! Думая о Пите, она не испытывала ничего, кроме печали.

Вспоминая Джонатана, она испытывала желание, но было ли в этом что-то еще? Что там вообще было, кроме секса, не считая сладости мести? Она вытерла ладонью глаза и сунула руку в карман пальто, висевшего на спинке стула.

Положив смятый листок бумаги на стол, она разгладила его кулаком, цифры то и дело расплывались в ее переполненных слезами глазах.

Оставался еще Ник. Ей не хотелось думать о своих чувствах к Нику.

***

Хлопнула входная дверь, и в коридоре послышались тяжелые шаги.

- Ма-ам! Ты не видела мою спортивную рубашку?

Вернулся ее старший, Джейсон.

Мэнди быстро смахнула слезы и высморкалась.

- В твоей комнате! - крикнула она. - Висит на двери!

Топ-топ-топ - послышалось наверху, затем пауза и затем вновь: топ-топ-топ. Джейсон направлялся в ванную.

- Хочешь чаю? - крикнула Мэнди. - Есть сосиски!

- Нет! - последовал ответ. - Я сейчас ухожу. Вернусь поздно.

Хлопнула дверь ванной, щелкнула задвижка.

"Десять слов..." - подумала она, возвращаясь к раковине с грязной посудой. Это гораздо больше обычного.

Джейсон молчун, как и его отец. Когда с ним разговариваешь, он только хмыкает в ответ.

Мэнди представила себе их типичный разговор.

- Хороший был день, милый? - спрашивает она.

В ответ он кривится, пожимает плечами и хмыкает.

Или:

- Что нового в прессе, дорогой? Есть что-нибудь интересное? приветливо улыбаясь, спрашивает она.

В ответ дебильное выражение лица и вновь хмыканье.

И так изо дня в день. Неудивительно, что она разучилась разговаривать. Впрочем, нельзя сказать, что она когда-нибудь владела искусством беседы. Например, так, как ,Анна. Беседовать у нее получается только с девчонками.

Только им она может сказать то, что думает.

Снова хлопнула входная дверь. Теперь это Люк. Долговязый и длинноволосый шестнадцатилетний юнец ворвался в кухню, бросил спортивную сумку в угол к посудомоечной машине и прямиком направился к холодильнику.

- Что, нельзя подождать? - Мэнди замахнулась на сына кухонным полотенцем.

- Нельзя, - буркнул он, схватил что-то съестное. - Убегаю.

- Где был? - спросила она, желая удержать сына хоть на минуту.

- На тренировке, - улыбнулся он и поцеловал ее в лоб. - И через минуту опять убегаю. Вот только переоденусь.

- Это не дом, а просто гостиница какая-то! - крикнула она ему вдогонку. - Никакого общения!

- Оно умерло! - крикнул Люк с лестничной площадки. - Арнольд Шварценеггер его изничтожил!

- Это точно, - пробормотала она себе под нос. Хотя вряд ли его, это самое общение, когда-нибудь ценили в их доме. Пит служит прекрасным примером для своих сыновей. Правда, им удается выудить из него гораздо больше, чем ей, - пусть даже это всего лишь разговор о футболе, гольфе или, к ужасу Мэнди, обмен информацией о скачках между Джейсоном и его отцом.

Опершись руками о край раковины, она посмотрела на раскинувшийся за окном сад и снова подумала о Джонатане - о его мускулистом теле и о том, что они творили с ним в то утро. При мысли об этом она вся затрепетала, внизу сразу все повлажнело. Да, он прекрасно знает, как ее ублажить. По правде говоря, ей не раз приходило в голову, что если бы она до встречи с Питом занималась любовью с кем-то вроде Джонатана, то все могло бы сложиться по-другому.

Она словно застыла в трансе, погрузившись в воспоминания.

- Ма-ам! - В комнату в расстегнутой рубашке вошел Джейсон, от него разило одеколоном. - Можешь дать десятку?

- Что ты сделал со своими волосами? - спросила она, глядя на его зачесанные назад блестящие волосы.

- Ой, мама, не заводись! - досадливо поморщился он, отстраняя ее руку.

- Слушай, вид у тебя как у настоящего жулика! Как у Аль Пачино в "Крестном отце"!

- Да перестань ты! - Он стал застегивать рубашку.

- И не задерживайся!

- Как тебе известно, мне восемнадцать лет. В моем возрасте ты уже вышла замуж.

- И не вспоминай! - несколько смягчившись, отозвалась она.

Достав из коробки десять фунтов, она протянула их сыну. Тот взял банкноту и радостно подмигнул матери.

Она принялась считать про себя. На счете "семь" входная дверь хлопнула.

Девушки...

Когда-нибудь он приведет одну из них домой. Как бы она его ни любила, ей жаль бедную телку - кто бы она ни была. Джейсон воистину сын своего отца.

Она огляделась по сторонам. "Вот царство, - подумала она, - которым я управляю.., мойка, плита, микроволновая печь, посудомоечная машина и холодильник".

Может, и холодильника-то нет. Такое впечатление, что им владеет Люк.

А что будет, когда мальчики уйдут?