Грехи. Книга 1

Спустя полчаса Элен вдруг поняла, что больше не слышит лая собак. Она оглянулась: вокруг было темно и удивительно тихо. Огни фонарей исчезли. Схватив Эдмонда за руку, она радостно закричала:

– Они отстали! Отстали!

Эдмонд остановился и посмотрел по сторонам.

– Действительно, – сказал он с удивлением.

– А может, они что-то заподозрили? – уже без восторга продолжила Элен. – От фермы в поле вели три пары следов, потом они оборвались у самого ручья. Что, если они решили осмотреть окрестности?

– Вполне возможно, – тихо ответил Эдмонд и что есть силы пнул бревно. – Или вернулись назад, чтобы оседлать лошадей. Так или иначе они продолжат поиски утром и легко нас догонят. Наши следы за одну ночь не исчезнут.

– Что же нам делать? – нахмурилась Элен.

Мы их перехитрим. Двинемся вдоль этого ручья и отыщем место, где он впадает в более глубокий ручей с быстрым течением, который не замерзает. И тогда мы пойдем по воде. Это совершенно собьет их с толку.

– Брр… – При одной мысли об этом Элен зябко поежилась, но, увы, выхода не было.

Только через три часа они наткнулись на речушку с быстрым течением и свободную ото льда. Элен в страхе всматривалась в бурный поток, быстро несущий свои темные воды через камни и валуны.

Подбодрив себя кивком головы, Эдмонд взял Элен за руку и решительно шагнул в воду. Сестра робко последовала за ним. Она едва удержалась от крика. Вода оказалась такой холодной, что девочка через минуту уже не чувствовала ног.

– Держись, – ободряюще сказал ей брат. – Уже скоро.

Но Элен казалось, что пройдет целая вечность, прежде чем закончатся ее муки.

У низкого деревянного мостика Эдмонд решил наконец сделать остановку. Обозрев окрестности, он улыбнулся:

– Там проложена тропинка, а на ней множество следов. Думаю, теперь наши точно затеряются. Пошли.

Глава 9

Это произошло на седьмой день после их бегства из горящего дома фермера. Только-только забрезжил рассвет. Ударил лютый мороз, и Элен, похоже, отморозила уши. Дети даже не слышали, как появились боши. Никого не было, и вдруг на тебе – вот они! Бесшумно раздвинулись ветви елей, и их плотным кольцом окружили нацисты.

Ребятишек отконвоировали к ближайшей дороге, затолкали в крытый грузовик и приставили к ним охрану.

Машина рванула вперед. Дорога была вся в рытвинах, и они то и дело подскакивали на сиденьях, толкая друг друга.

Они проехали уже несколько километров, когда Эдмонд, склонив голову почти до самых колен, тихо запел. Шум мотора и грохот грузовика заглушали слова песни, и поначалу Элен не обратила на них никакого внимания, но, прислушавшись, поняла, что брат пел специально для нее.

Мы бедные крестьяне.
Мы дети из Сомура.
Мы не были в Париже.
Не жили дальше Тура.
Послушай же, сестренка, ты песенку мою,
Прошу, запомни твердо, что я тебе спою.
Ах, ни сестер, ни братьев
С тобою нет у нас.
Отец и мать в могиле,
Давно их пробил час.
Так слушай же, сестренка, ты песенку мою.
Прошу, запомни твердо, о чем тебе пою.
Сестра, Анри зовусь я,
А по отцу Гойон.
А ты – ты Элоиза.
Стой крепко на своем!
О, не страшись, сестренка, коль будут нас пытать,
Тогда должна ты звонко и плакать, и кричать.
Прикинься, что внезапно рассудок твой угас.
Но главное, родная, скажу тебе сейчас:
Они покажут фото родной сестры твоей.
Будь стойкой и спокойной,
Забудь совсем о ней!
Бери пример ты с брата,
Печален был – и вот
Он песни сочиняет
И для тебя поет.
Но не гляди на брата – он сделал все, что мог.
А если поняла ты, то ткни мне локтем в бок.
Так слушай же, сестренка,
Хоть тяжек наш удел,
Запомни хорошенько, о чем я песню пел3.

Как и просил брат, Элен толкнула его локтем в бок. Он с облегчением откинулся назад, и они обменялись понимающими взглядами.

Да, она все поняла: она – Элоиза Гойон, а он – ее брат Анри. Катрин и Мари – чужие для них. Папа и мама умерли. Папа выращивал шампиньоны – вне всякого сомнения, в такой же пещере, где они провели последнюю ночь. В случае, если боши будут ее бить, она должна изображать из себя сумасшедшую или глупого маленького ребенка.