Грехи Марии

Почти повиснув на плече Давида, я задрала голову чтобы разглядеть то, что происходит за оградой. В этот момент блеснуло солнце и возле дома остановилась белоснежная машина. В нашем районном центре было мало автомобилей, поэтому я уставилась на нее как на диковинку, не отрывая глаз. В ярком июньском солнце она выглядела как карета золушки. И я уже вообразила, что из нее появится мама, откроется дверца и она, придерживая длинные волшебные переливающиеся в свете солнца юбки, подобно золушке выйдет на мягкую траву и будет всех нас обнимать. И возможно даже попросит кучера прокатить нас на красивой белоснежной машине.

Но когда открылась дверь, из автомобиля вышел высокий темноволосый мужчина. Он был худой и высокий, и немного ссутулился под тяжестью наплечной сумки. Затем показалась мама. Мое сердце радостно забилось, не обращая внимания на небольшую заминку. Мужчина что-то сказал маме и она, откинув рукой золотистые волосы, звонко рассмеялась. Я тоже улыбнулась и посмотрела на брата в немом одобрении, но увидев, как Давид хмурится, перестала улыбаться.

После того как все вещи из машины были извлечены, она блеснула белым боком и тихо шурша шинами покатилась вперед, оставляя маму и мужчину с нами наедине. Тихо пробурчав «Божечки!», бабушка, которая до этого тоже впала в ступор, заспешила к маме, подняв руки и слишком громко и радостно приветствуя гостей. Мама позвала к себе Давида и слегка потрепав его по голове, перевесила на него две сумки. Она даже протянула одну из сумок бабушке, но та сделала вид что ничего не видит. В итоге и эту сумку взял Давид. Мужчина, стоявший позади мамы, протянул ей последнюю сумку, и она взяла ее без раздумий. Он оставил себе небольшой пакет и корзину с яблоками. Они двинулись медленной процессией в сторону дома, где на красной кирпичной дорожке так и стояла я. Давид что-то уронил, и мама с бабушкой задержались чтобы ему помочь. Я же сделала шаг вперед, но остановилась в нерешительности. Мужчина, который шел позади мамы, сейчас вышел вперед и остановился, не доходя до меня буквально пару шагов. Он стоял, возвышаясь надо мной, заслоняя солнечный свет. Его черные глаза изучали меня, я буквально чувствовала, как он разглядывает мои бантики, сарафан и даже сандалики не остались без внимания. Заметив мой взгляд, он ухмыльнулся и протянув руку потрепал меня по голове, отчего я хмуро шагнула назад.

– Как зовут столь прелестное создание? – его голос был низким, грубым. Мне он сразу же показался неприятным, как будто принадлежал злодею из мультфильма.

– Я не создие! – тихо промямлила я.

– Что?

– Я не создие! – снова повторила я чуть громче. Мне не был понятен смысл этого слова, но оно мне не нравилось. Он мне не нравился.

– Создие? Вы слышали? – рассмеялся мужчина, обращаясь к маме и бабушке, но те были заняты сумками, – что такое, ты не знаешь слово “создание”? Это такой милейший организм, маленький по размерам, но очень великий по важности. Так стало понятнее, моя маленькая принцесса?

Но я промолчала в ответ и не переставая хмуриться отвернулась от незваного гостя.

Ну так что же, маленькая принцесса, скажешь мне свое имя?

Нет, – мой тихий, но твердый ответ снова рассмешил мужчину, и он поднял руку чтобы опять прикоснуться ко мне, но я одним ловким ударом отбила ее в сторону.

Мы так часто делали с Давидом, когда дурачились. На самом деле я не хотела обижать незнакомца, но он уже второй раз вторгался в мое личное пространство. Бабушка всегда учила держаться подальше от людей, которые мне не нравятся, а этот человек определенно был мне неприятен.

Однако, мужчина явно не понял намека и снова протянув руку начал мять голубой бант на моей голове. От такой наглости я сначала опешила, а потом собрав в кулак всю свою храбрость, я чуть подалась вперед и со всей силы вцепилась ногтями в руку незнакомца, отчего тот громко закричал. Мама с бабушкой бросив сумки начали размахивать руками и что-то кричать, но мне уже было все равно. Давид же наоборот, закатывался от смеха.

Резко дернув руку, незнакомец вырвал ее из моих цепких лап и резко толкнул меня в сторону. Удар был несильным, но очень обидным. Отлетев чуть в сторону, я уперлась спиной в белую березу, растущую недалеко от дорожки. На мгновение весь воздух из легких покинул меня, и я открыла рот как рыба выброшенная на берег.

– Ирина, она у тебя отсталая? – этот вопрос прозвучал оглушающе громко. Он был адресован моей маме, но даже велосипедисты за оградой, проезжающие в этот момент мимо, остановились и захихикали. – Что за глупый ребенок! Посмотри, у меня вся рука расцарапана! Дикарка!

Мама сразу же бросила сумки и подошла ближе.

– Мария, детка, что случилась? За шесть месяцев ты так одичала в этой глуши, что разучилась говорить? Посмотри, что ты наделала! Разве так нужно встречать гостей?! Я не воспитывала так тебя!

Мамин гнев мне был непонятен. Она так редко появлялась дома что о каком-то воспитании вообще не было и речи. Меня воспитывала бабушка, неужели мама забыла об этом?