Грехи отцов. Том 2

— Она хочет доказать нам, что в нашем поколении нет ничего необычного. Какое оскорбление! Каждый знает, что мы уникальный продукт водородной бомбы и постиндустриального общества, каждый знает, что во всей истории человечества еще не было такого поколения, как наше!

— Мама знает все это, она просто старается быть доброй к нам! Кончай насмехаться!

— Я не насмехаюсь! Все, что я хочу сказать, так это то, что пожилому человеку, как она, невозможно понять, насколько мы уникальны…

— Прекратите болтать обо мне, как о древней старухе! — закричала я. — И бросьте свое проклятое высокомерие! Вы правы — ваше поколение уникально! Это первое поколение, выбросившее на помойку хорошие манеры!

— Успокойся, мам. Мы не хотели сказать, что ты старая. Мы тебя все равно любим…

— Эти дети меня выводят из себя, — сказала я отцу вечером, когда мы сели играть в шахматы. — Все поколение меня выводит из себя. Когда я вижу кого-нибудь моложе двадцати пяти лет, мне хочется вопить.

— Я понимаю тебя. — Отец выглядел мрачным. — Я выгнал двух клерков сегодня за торговлю марихуаной в машбюро. Но когда я рассказал об этом Гарри Мортону во время ленча в «Трасте», он ответил, что потребление наркотиков очень распространено среди низших чиновников Уолл-стрит. Представляешь! Я был в шоке, но Гарри пожал плечами и просто заметил, что это знамение времени…

Гарри Мортон — президент «Ван Зейл Манхэттен траст», коммерческого банка Ван Зейла, был пятнадцатью годами моложе отца. Отец как-то пытался поощрить роман между нами, но люди типа Гарри Мортона, дважды разведенного, целиком поглощенного банковским бизнесом и не интересующиеся ничем, кроме реактивного двигателя своего нового частного самолета, меня не привлекали.

— Не могла бы ты как-нибудь взбодрить отца? — сказал мне Гарри в конце ноября на одной из очередных вечеринок, устраиваемых отцом. — Он рассуждает и действует так, как будто наступает конец света!

— Может быть, так оно и есть, — сухо ответила я, а два дня спустя пришел и первый сигнал о конце мира, которым отец управлял более тридцати лет. Большая статья на первой странице «Уолл-стрит джорнэл» оповестила, что «Шайн энд дженерал», известная корпорация Доналда Шайна, планирует взять под свое крыло не что иное, как «Ван Зейл Манхэттен траст», жизненно важное отделение отцовского инвестиционного банка на Уиллоу — и Уолл-стрит.

— Я не понимаю, — сказал Эрик.

Он и Пол возвратились в Чоат после шумного уик-энда дома, когда я так бурно выразила свою антипатию к молодому поколению. Но как только появилась статья в «Уолл-стрит джорнэл», Эрик позвонил мне из школы:

— Чем это может грозить деду? Разве «Ван Зейл Манхэттен траст» не отдельное от «Ван Зейл» учреждение?

— Официально — да, но практически — нет. На самом деле они вместе составляют единый банк. «Траст» предлагает те банковские услуги, которые предлагал «Ван Зейл» раньше, до «Гласс-стигал бэнкинг акт», разделившего коммерческий и инвестиционный банковские бизнесы в тридцать третьем году. Два банка Ван Зейла — это две половины единого целого, и если одна половина выпадет, второй половине будет трудно выжить.

— Но Шайн никогда не сможет подмять «Ван Зейл»! — запротестовал Эрик. — «Ван Зейл» — это все еще партнерство, а не корпорация, как «Траст»! Ведь у деда хватит власти, чтобы исключить Шайна из «Уиллоу энд Уолл»?

— Если «Траст» будет подмят Доналдом Шайном, дни «Ван Зейл» сочтены. Дед сможет держать дела в руках, пока он жив и не ушел в отставку, но если что-то подобное произойдет, Шайн окажется на коне. Он будет добиваться объединения, партнеры будут продавать все акции, чтобы стать членами нового правления, а затем Шайн посадит своего человека в президентское кресло. Это даст ему инвестиционный банк, так же как коммерческий банк и страховую компанию, и «Шайн энд дженерал» станет объединением с широкой специализацией в финансовой области, о чем Шайн всегда мечтал.

— Но неужели Шайн сможет добиться своего?

— Посмотрим! Дед, похоже, уверен в победе, и я не знаю, собирается ли он бороться вообще. Другие же, кажется, думают, что все это не очень опасно…

— Звонил Эрик, — сказала я отцу, — желает тебе успеха в предстоящем сражении. Как идут дела? Каков твой следующий шаг?

— Мы разрабатываем способ подрыва основных фондов «Шайн энд дженерал» и, тем самым, ослабления «артиллерии» Шайна.

— А разве это разрешено теперь?

Отец усмехнулся:

— Нет, конечно.