Грехи отцов. Том 2

— Молодец, — сказал Себастьян и продолжал. — Теперь осторожно выйди из гостиницы и иди домой, такси не бери. Никто не должен знать, что ты была в «Карлайле». Если у тебя это получится, то полиция начнет расследование с банка на Уиллоу- и Уолл-стрит, а там обо всем позаботится твой отец, прежде чем полиция доберется до тебя.

— Я поняла.

— Когда придешь домой, найми себе двух охранников. Пусть они в течение тридцати шести часов охраняют вход и никого к тебе не пускают, за исключением детей и еще кого-то по твоему указанию. Как только я прибуду, сразу же тебе позвоню. Если мне удастся сесть на утренний самолет из Лондона, то я буду у тебя завтра около шестнадцати часов. Понятно? Что-нибудь повторить?

— Нет, все ясно.

— И последнее: кровь есть?

— Да, — удивленно ответила я. — Он вскрыл себе вены. Вода в ванне красная от крови.

После паузы Себастьян сказал:

— Понятно. Перед тем как выйти из номера, тщательно осмотри себя — нет ли на тебе пятен крови. Никто не должен видеть, как ты уходишь.

— Ладно.

— Да… Вики, когда придешь домой, вызови доктора, хорошо?

— Да я вроде ничего, Себастьян, теперь, когда я знаю, что мне делать, я чувствую себя намного лучше. Мне нужен был твой совет.

— Но доктора все равно вызови, хорошо? Окажи мне такую любезность.

— Ладно, если ты так хочешь.

— Спасибо. Запомни, я приеду, как только смогу. Соберись с силами и держись до моего прибытия.

— Ладно. Не беспокойся обо мне, — сказала я и, положив трубку, потеряла сознание.

Я недолго была без сознания, но очнулась совершенно обессиленная. Превозмогая слабость, я вышла из гостиницы. Следуя инструкциям Себастьяна, пришла домой, пригласила врача, наняла охранников, легла в постель. Сказала детям, что у меня простуда, сообщила охране, что кто-то собирается украсть мои драгоценности…

Телефон звонил и звонил… Я слишком плохо себя чувствовала, чтобы разговаривать с кем-нибудь.

Прибывший доктор дал мне успокоительное, но я забылась лишь на минуту. Потом, уже ночью, меня вырвало, и я почувствовала облегчение. Выпила воды, но есть не смогла.

На следующее утро телефон без конца звонил. Я слышала какие-то голоса в холле, но все было как в тумане, кто-то пытался добиться разрешения войти в дом, но охрана знала свое дело.

Полиции так и не было. Но письма… письма так и ползли из-под двери в мою комнату. Письма… Мой отец обычно диктовал письма своим машинисткам, но эти были написаны от руки. Он не особенно заботился о правописании и каллиграфии. Письма были без помарок. Похоже, что он всю ночь писал и переписывал эти письма, чтобы высказать то, что хотел.

«Моя любимая Вики. Я не смог тебя найти в банке после нашего разговора. Я помчался в «Карлайл», но и там тебя не было. Я поехал домой, потом снова в «Карлайл», заставил портье открыть дверь номера Скотта и увидел… Это ужасно. Но ты же не думаешь, что я в этом повинен? Любимая моя, ведь ты ни на секунду не подумала, что я к этому причастен, да? Я тебе обещаю все объяснить, дай мне только возможность. Полиция тоже этим занимается. Я обо всем позабочусь, ни о чем не беспокойся. Но дай мне увидеться с тобой.

Со всей моей любовью, папа».