Грехи отцов

– Коммандер Харви. Будет исполнено. – Капрал подхватил ее чемоданы и повел Эмму в офис, находившийся в тыльной части здания.

Эмма вошла в просторное помещение, где так и сновали сотрудники, большинство в военной форме; шагом не передвигался никто. От общего потока отделился человек с радушной улыбкой до ушей.

– Я Руперт Харви, – представился военный. – Простите за организационный хаос, но здесь всегда так бывает, когда посол возвращается в Англию. Нынче даже хуже, потому что на прошлой неделе нас посетил кабинетный министр. Все ваши документы готовы, – добавил он, возвращаясь к своему столу. – Мне нужен только паспорт.

Пролистав страницы, он попросил Эмму расписаться «здесь, здесь и здесь».

– Автобус будет напротив посольства и отойдет в аэропорт сегодня в шесть вечера. Пожалуйста, не опаздывайте, потому что к приезду посла все должны быть на борту.

– Не опоздаю, – пообещала Эмма. – Вы позволите оставить багаж, а я пока устрою себе экскурсию?

– Никаких проблем, – ответил Руперт. – Я попрошу кого-нибудь погрузить чемоданы в автобус.

– Благодарю.

Она собралась уйти, когда он добавил:

– Кстати, я в восторге от книги. И просто предупреждаю: министр надеется переговорить с вами с глазу на глаз. По-моему, он был издателем, пока не подался в политику.

– Как его зовут? – спросила Эмма.

– Гарольд Макмиллан.

Эмма вспомнила мудрый совет мистера Гинзбурга: «За этой книгой будут гоняться все. Нет такого издателя, который не распахнет перед вами двери, поэтому не покупайтесь на лесть. Постарайтесь встретиться с Билли Коллинзом и Алленом Лейном из „Пингвина“». Гарольда Макмиллана он не упомянул.

– До встречи в автобусе в шесть, – сказал ей троюродный дедушка и вновь затерялся в людской суете.

Эмма покинула посольство, вышла на Массачусетс-авеню и взглянула на часы. До встречи с полковником Клевердоном оставалось чуть больше двух часов. Она остановила такси.

– Куда вам, мисс?

– Хочу увидеть все, что предложит город.

– Сколько у вас времени? Пара лет в запасе есть?

– Нет, – ответила Эмма, – пара часов. Так что вперед!

Такси сорвалось с места. Первая остановка – Белый дом, пятнадцать минут. Двадцать – у Капитолия. Круг по Вашингтону, мемориал Джефферсона и Линкольна – двадцать пять минут. Бросок в Национальную галерею – еще столько же. И наконец, Смитсоновский институт – однако до встречи осталось всего полчаса, и Эмме пришлось ограничиться первым этажом.

Она почти бегом вернулась к такси, и водитель спросил:

– А теперь куда, мисс?

Эмма сверилась с адресом на конверте полковника Клевердона.

– Адамс-стрит, три тысячи двадцать два, – ответила она. – Я уложилась тютелька в тютельку.

Когда машина остановилась возле большого здания белого мрамора, занимавшего целый квартал, Эмма вручила таксисту последнюю пятидолларовую банкноту. Возвращаться в посольство придется пешком.

– Спасибо, сдачи не надо.

Шофер коснулся козырька кепки.

– Я думал, так делаем только мы, американцы, – сказал он с усмешкой.

Эмма поднялась по ступеням, миновала двух часовых, которые, казалось, смотрели сквозь нее, и вошла в здание. Она отметила, что здесь почти все были в хаки разных оттенков, но кое у кого имелись нашивки за участие в боевых операциях. Молодая женщина за стойкой информации направила ее в комнату девять-один-девять-семь. Эмма влилась в поток, струившийся к лифтам, и на девятом этаже обнаружила секретаршу полковника Клевердона, уже ее поджидавшую.

– К сожалению, полковник задерживается на совещании, но примет вас буквально через несколько минут, – сказала та на ходу.

Эмму проводили в кабинет. Ее внимание привлекло толстенное досье посреди стола.

«Снова ждать», – подумала она, вспомнив письмо на каминной полке Мэйзи и блокноты на столе Джелкса.

Прошло двадцать минут. Наконец дверь распахнулась, и в комнату быстро вошел высокий, атлетического сложения мужчина примерно одних лет с ее отцом. Сигара подпрыгивала у него во рту в такт шагам.

– Простите великодушно, что заставил себя ждать, – сказал он, пожимая Эмме руку, – но в сутках, поверьте, элементарно не хватает часов. – Он уселся за свой стол и улыбнулся гостье. – Джон Клевердон, а вас я узнал бы где угодно. – Эмма удивилась, но он тут же пояснил: – Вы выглядите в точности как вас описал Гарри. Не желаете ли кофе?

– Нет, благодарю. – Эмма с трудом скрывала нетерпение, поглядывая на папку.

– Мне даже не надо ее раскрывать, – молвил полковник, постучав пальцем по пухлому досье. – Почти все написано мной, и я могу подробно рассказать о судьбе Гарри после Лэйвенэма. Теперь-то, благодаря его дневникам, мы точно знаем, что ему было нечего там делать. Жду не дождусь предыстории.

– А я жду не дождусь узнать, что случилось с ним после Лэйвенэма, – подхватила Эмма, надеясь не выдать своего нетерпения.