Грехи в наследство

Варвара Федоровна поставила лампаду на стол, вытащила те, что лежали сверху, и поднесла их поближе к зыбкому свету. Отчеты заседаний ложи. Ничего опасного в них не было, но Варвара Федоровна все же решила, что оставлять их ни к чему. Изорвав листы на кусочки, небрежно уронила их на пол и взяла из шкатулки следующие.

Списки жертвователей… Это уже было серьезно, в них приводились подлинные фамилии. Эти страницы она рвала тщательно, превращая каждую буквально в конфетти.

На самом дне шкатулки лежал список членов общества. Их Варвара Федоровна рвать не стала, для верности подпалила на пламени лампады. Как только бумага занялась, бросила листы на каменный пол и застыла, наблюдая, как они корчатся и сворачиваются в жарком пламени. Дождавшись, когда все прогорело, растоптала пепел каблуком и удовлетворенно вздохнула.

Все, она выполнила последнюю волю мужа. Уходя на фронт, он привел ее сюда и взял с нее слово, что в случае его смерти она уничтожит все эти бумаги. Варвара Федоровна слово тогда дала, но просьбу всерьез не восприняла. К увлечению мужа масонством она относилась со скептической снисходительностью. Считала его чем-то вроде забавы, наивной детской игрой в таинственное. Знала, со стороны властей ничего серьезного за это увлечение не грозит. Теперь же все обстояло иначе. Несмотря на то что и ее муж, и те, кто пришел к власти, исповедовали общий принцип свободы и равенства, попади последним в руки списки общества, его членам не поздоровится. Если, конечно, они еще живы и не расстреляны за что-либо другое. Например, за свое дворянское происхождение. В это тревожное время любое несанкционированное общество считается подозрительным, а уж ежели оно само себя именует тайным… Варвара Федоровна была уверена, что ее муж это прекрасно понимал и домой вернулся не только ради семьи. Его всегда отличало повышенное чувство ответственности.

Минуту остановившимся взглядом она смотрела на шкатулку. Взять с собой? Слишком тяжелая для той кочевой жизни, которую им с Лили предстоит вести. Оставить здесь? Муж так ею дорожил… Она досталась ему от деда вместе с перстнем. Перстень тоже был старинный, золотой и имел форму замысловатого узла. Говорят, он был сделан в Германии по заказу одного из руководителей ложи. Деду же его подарили, когда тот жил в Англии. С тех пор он снимал его с руки только дважды. Первый раз, отправляясь в столицу на аудиенцию к императору. Предстоял серьезный разговор, государь сильно гневался, и, заметь он у него на руке этот перстень, беды бы не миновать. Его Величество был человеком приземленным и увлечение такими вот штучками категорически не приветствовал. Второй раз перстень покинул руку деда перед его смертью. Он снял его, чтобы подарить внуку. С тех пор ее муж носил перстень на пальце не снимая. Говорил, в этом перстне заключено спасение его бессмертной души. Он особенный, помогает правильно жить, ежеминутно напоминая, что нужно избегать дурных поступков.

Идеалист… Милый, милый идеалист… Мечтал о справедливости, верил в свой народ, надеялся, если каждый будет заниматься духовным самосовершенствованием, со временем можно будет построить общество всеобщего благоденствия…

Что ж, все сбылось… Народ уже строит справедливое общество, большевики обещают рай на земле, только вот кровь почему-то льется реками… И ты, мой родной, не избежал этой мясорубки. Когда тебя уводили, перстень был на руке…

Еще минута раздумий, и Варвара Федоровна приняла решение. Повернулась спиной к опустевшему столику, перешла к шкафам у противоположной стены зала. Открыла тот, на дверце которого стояли инициалы ее мужа, и принялась лихорадочно перебирать сложенные на полках вещи.

Сначала ничего подходящего под руку не попало. Все было слишком объемно, и для такой неприкаянной жизни, которая ей предстояла, не подходило. Наконец она наткнулась на свернутый кусок ткани и удовлетворенно вздохнула. Именно то, что нужно. Невелико по размеру и, главное, было дорого сердцу ее мужа. Варвара Федоровна сама ее для него вышивала. Решено, заберет эту вещь с собой, и она будет напоминать ей о нем.

Теперь оставалось последнее. Перейдя к другому шкафу, она вытащила из ряда стоящих на полке папок одну. Быстро пролистав ее, вырвала несколько страниц, остальные, разжав пальцы, безразлично уронила на пол.

Выбравшись наверх, Варвара Федоровна торопливо оделась. То из принесенного, что было помельче, рассовала по карманам, остальное увязала в узелок, в тот самый кусок ткани с вышивкой шелком. Прижимая сверток к груди, вышла на крыльцо и лицом к лицу столкнулась с Сидельниковым.

— И куда это ты собралась? — свирепо улыбаясь, спросил тот.

Коренастый, плотный, в распахнутом козловом полушубке, он стоял на нетвердых ногах перед крыльцом и сверлил ее тяжелым взглядом.

От неожиданности Варвара Федоровна испуганно ахнула и инстинктивно сделала шаг назад. Обежав быстрым взглядом двор перед флигелем, поняла, что этим путем ей не уйти. Перехватит. А Сидельников, быстро прочитав ее мысли, криво усмехнулся и, разводя руки в стороны, начал подниматься по ступеням.