Грехоборец

– И в мыслях не было. Дружеское предупреждение: Мурмур играет с огнем.

– На месте лесного пожарища молодая поросль растет трикрат сильнее.

– Лесного пожарища? – Штейн покосился на черта. – Ты успел застать живые леса на своем веку?

Амбал склонил голову:

– Я стар, как и ты. И, как ты, я – истинный воин, не то что прочие рабы бездны.

– Похоже, Герцог настроен серьезно, раз посылает в бой свои лучшие кадры. Один вопрос: остались ли те, кто прикроет его зад от потрошителя бесов?

Вопрос без ответа безвольно повис в воздухе. Темноту разорвало несколько выстрелов из лучемета – излюбленного оружия ангелов. От двух амбалов-чертей и чревовещателя остались только облачка пепла. Бесенята, потерявшие контроль, хаотичной гурьбой инстинктивно бросились на источник опасности – фальшивого миссионера в плаще. Еще один выстрел разбросал оставшихся пассажиров по платформе. Штейн с Барретом были прикрыты спиной черта и не пострадали от обжигающего света. Ударная волна просто опрокинула их на пол. Когда яркие пятна в глазах рассеялись, Штейн увидел, как пошатывающаяся фигура оставшегося в живых амбала слепо бредет в сторону стрелка. Тот отбросил разрядившийся лучемет и выхватил из ножен на поясе гладий солдата святого воинства. Несколько коротких выпадов, и черт оказался повержен.

Рука Штейна непроизвольно потянулась к Святому Гавриилу, но, пораскинув мозгами, детектив решил, что хвататься за пистолет бессмысленно. Нападавший слишком близко и заколет одного из них быстрее, чем второй пристрелит его. Манкурту все нипочем, но Штейн не хотел подвергать опасности Баррета. Детектив подал молодому грехоборцу знак, чтобы тот не дергался.

Покончив с бесами, стрелок неторопливо приблизился к ним. Баррет вцепился в край платформы, судорожно поглядывая то вверх, то вниз. Выбор был непростым. Предыдущий уровень они миновали довольно давно, а до следующего предстояло выиграть немного времени. Стрелок отер желчь с клинка гладия о край собственного плаща и убрал меч в ножны.

– Негоже трястись от ужаса, человече. Мой гнев не лежит супротив рабов божьих.

Штейн осторожно поднялся на ноги и помог встать Баррету.

– Нил, это ты? – спросил детектив.

Стрелок промолчал. Ответа и не требовалось.

– Зачем ты убиваешь, Гордон?

– Мой хадж в сердце тьмы еще не окончен.

– Война давно позади.

– Нет. Мы так и не заслужили искупления. Разве похож тот ад, в который обратились наши жизни, на райские кущи?

– Возможно, чтобы заслужить искупление, следовало бы для начала покаяться.

– Мне каяться не в чем. Всю жизнь делал что должно.

Штейн вздохнул:

– В этом-то и проблема. Мы все делали, что нам приказывали, не задумываясь и не рассуждая. Просто веря.

Стрелок отмахнулся:

– Вы – черви в сырой земле. Прочь с пути истинного праведника, пока я вас не растоптал.

Штейна с Барретом не стоило просить дважды. Они соскочили на ближайшей остановке, но детектив еще долго смотрел вслед поднимающейся на верхние уровни Адского Котла платформе лифта. Одинокая фигура последнего солдата святого воинства все так же пристально и неотрывно вглядывалась в бездну.

7

Пока грехоборцы преследовали Гордона, Штейн почувствовал возвращение Сефирота. Крест призыва нагрелся, и ангел-хранитель возник на его плече.

– Задание выполнено, феофил.

– И?

– Наш юный друг отправил весточку отцу – преподобному Конраду Баррету, архиепископу Синода. Тот, ознакомившись с письмом, отослал два сообщения. Я умудрился проследить за обоими, потому то это и заняло так много времени. Одно предназначалось неизвестному миссионеру в Адском Котле, завербовавшему манкурта Гордона. Второе капитану Ломбарде.

Штейн спросил Баррета:

– О чем настучал папаше, парень?

В глазах офицера поселилась грусть:

– Поведал о том, как идет расследование, и о том, что мы напали на след убийцы. Я просил его помолиться за наши грешные души.

– Молитвами дело не обошлось, а? – подтрунил Штейн. – Теперь мы с тобой как мухи в банке с пауками.

– Что он наделал?

– Еще не понял? Твой достопочтимый отец, преподобный Конрад Баррет чужими устами промыл мозги беглому манкурту, чтобы тот устроил бойню в Адском Котле. Синоду никогда не давало покоя вынужденное соседство с бесами.

– Но зачем Синоду беспорядки в Котле?

– Уточни у него на досуге. Сейчас нам следует остановить убийцу.

Когда грехоборцы достигли «Посмертия», Штейн понял, что не ошибся. Последней целью Гордона был Мурмур. Потрошитель больше не таился. На входе валялись изрешеченные в сито трупы чертей-охранников. С окрестностей стали собираться зеваки, но внутрь зайти никто не решался.

Грехоборцы переглянулись и достали пистолеты, заряженные освященными патронами, доставленными с Паргелиона. Бесы, черти, демоны, манкурты и прочая нечисть были невероятно живучи. Их уничтожение обычными средствами представлялось весьма сложной задачей. Освященные патроны воздействовали на их ДНК, разрушая аномалийные цепочки, отличные от адамовой генетической линии. Изменение химической структуры нитей запускало процесс каскадного клеточного апоптоза, приводящего к быстрой гибели постчеловеческого существа.

Штейн вошел в клуб первым. Баррет прикрывал.