Грехопадение

Я взглянула на него из-под ресниц, не зная, враждебность или замешательство я услышала, когда он упомянул о завещании своего отца. Не нашего. Его. Его отца. Может быть, мне не стоит придавать слишком большое значение его словам. Для него это было таким же потрясением, как и для меня. Но я все еще сомневалась, стоит ли доверять ему и говорить слишком много. Можно было подумать, что я буду кричать с крыш о том, как один из самых богатых людей Италии похитил меня и привез сюда…но вместо этого я была здесь, фильтруя слова, потому что не хотела, чтобы кто-то узнал. По крайней мере, пока.

Лед зазвенел, когда я поставила бокал на кофейный столик перед собой.

— Я знаю, что Сэйнт владеет акциями компании. И я знаю, что он хочет больше.

— Поэтому он женился на тебе? Чтобы получить твои десять процентов?

Воцарилось молчание, и я прикусила губу, обдумывая ложь.

— Нет.

Он открыл рот, как вдруг кто-то постучал. Рафаэль встал и подошел к двери, как будто уже знал, кто это.

Мой желудок скрутило, а легкие забыли выдохнуть последний вздох. Я не знала, кого ожидала увидеть, но, когда мистер Руссо вошел в сопровождении двух других мужчин, я тяжело сглотнула и поняла, что сейчас произойдет еще один поворот в неизвестность.

2. МИЛА

— Мисс Торрес, — начал он, — или теперь миссис Руссо? — Его улыбка была улыбкой хищника, обманчиво добрая со смертельными намерениями.

Я поднялась на ноги.

— Можете звать меня Мила.

Мистер Руссо сидел на диване напротив меня, откинувшись назад, как будто он был хозяином этого места. Золотая цепь на его шее делала то, что и должна была делать, демонстрируя миру его богатство блестящим блеском. Его взгляд остановился на мне.

— Что мой сын предложил тебе?

— Простите?

— Ты меня слышала. Что мой сын предложил тебе?

Я села на диван и сузила глаза.

— Я не понимаю, на что вы намекаете.

— Я ни на что не намекаю. Я задаю тебе прямой вопрос.

— Прямой вопрос, из которого следует, что вы думаете, будто ваш сын купил меня.

— А разве нет?

— О, Боже. — Я скрестила руки. — Теперь я понимаю, откуда он это берет, — пробормотала я про себя.

— Мила, — Рафаэль сел рядом со мной, — мы пытаемся помочь.

— Я просила помощи? — Я снова посмотрела на мистера Руссо. — С какой стати вы хотите мне помочь? Вы меня даже не знаете.

Мистер Руссо достал сигару из кармана пиджака, и я взглянула на знак "Не курить" на обратной стороне двери.

— Ты знаешь моего сына, Мила?

Я пошевелилась на своем месте.

— Я вышла за него замуж.

— По доброй воле?

Его вопрос застал меня врасплох, а отсутствие остроумного ответа заставило меня сжать челюсти. Из его рта вырвалась струйка дыма, когда он вынул сигару из губ.

— Полагаю, ты знаешь о долге, который ваша семья задолжала нашей.

— Какой долг? — Вклинился Рафаэль.

Мистер Руссо усмехнулся.

— Судя по выражению твоего лица, я полагаю, ты знаешь, о чем я говорю, Мила. Почему бы тебе не просветить своего брата?

В моем нутре поселилась неприятная тяжесть, и я поняла, что должна быть осторожна с этим человеком. Выражение его лица, вся его манера поведения предвещали одни неприятности.

Я заправила распущенный локон за ухо.

— Думаю, мне хотелось бы услышать вашу версию этой истории, мистер Руссо.

Темная бровь выгнулась дугой, а его ухмылка превратилась в высокомерную.

— Теперь я понимаю, почему ты ему нравишься.

— А я поняла, почему вы ему не нравитесь.

Его губы скривились.

— С чего ты взяла, что я не нравлюсь своему сыну?

— Я могу…

— Ладно, — вмешался Рафаэль, — мне кажется, мы отклонились от темы. Давайте вернемся к той части, где один из вас просветит меня насчет долга, о котором вы упомянули.

Мистер Руссо не сводил с меня глаз.

— Проще говоря, Рафаэль, много лет назад нашей семье был обещан первенец — девочка Торрес. По воле судьбы в вашей семье не было первенца, пока не родилась Мила, — он указал на меня жестом.

— А за что был долг?

— Деньги, конечно, — просто ответил мистер Руссо, пожав плечами. — Твоему прадеду нужны были деньги для его компании. А мой дед, да будет благословенно его доброе сердце, был достаточно щедр, чтобы дать ему необходимую сумму. Так что было заключено взаимное соглашение о слиянии наших семей: первенец Руссо женится на первенце Торрес.

— А когда я родилась, родители инсценировали мою смерть и отправили меня через полмира, чтобы этого не случилось. — Я продолжила его рассказ, добавив в свой тон немного враждебности. В отце Сэйнта было что-то такое, что заставляло меня анализировать каждое слово, каждое движение, неважно, насколько тонкое, чтобы попытаться понять, какую игру он затеял. Веселая ухмылка и жесткий взгляд в его глазах давали понять, что он играет в игру, которую не намерен проигрывать.

Я не доверяла ему. То ли это был сиротский инстинкт, то ли предрасположенность женщины, окруженной незнакомцами, но у меня было четкое ощущение, что у сидящего напротив меня старика нет ничего, кроме дурных намерений.