Греховная невинность

Именно это пытался сделать и Йен. Он что-то утаил. Адам это чувствовал.

– Ты чего-то недоговариваешь.

Йен колебался, медля с ответом, потом вздохнул.

– По-моему, он стрелялся на дуэли из-за Евы… то есть леди Уэррен. Несколько лет назад. Но в те времена многие устраивали поединки, добиваясь ее благосклонности. Это даже вошло в моду. – Выражение лица Адама, должно быть, выдало его чувства. – Извини, дружище, – виновато проворчал Йен.

– За что? – сухим напряженным голосом осведомился Адам.

– За то, что ты сейчас испытываешь. Судя по твоему лицу, ты не в восторге.

Адам горько усмехнулся.

– Ты говорил с Колином?

– Я постоянно говорю с Колином, – невинным тоном отозвался Йен. – И самый дельный совет, который я могу тебе дать, – не привлекай к себе внимания. Эта тактика помогает в большинстве случаев. Если хочешь узнать побольше о Хейнсворте, рекомендую обратиться к одному малому по имени мистер Бартоломью Толливер, барристеру. Он живет в нескольких милях от города. Этот Толливер ведет кое-какие дела с Хейнсвортом, и сдается мне, что-то тут нечисто. Ну, мне пора. У меня назначена встреча с одним человеком. Я уже опаздываю. До свидания, кузен. Удачи тебе с О’Флаэрти и… во всем остальном.

Глава 16

– Хенни, ты уже давно хлюпаешь носом.

Ева на кухне укладывала в корзину гостинцы для О’Флаэрти: свежие кексы, испеченные миссис Уилберфорс, четверть круга сыра, несколько старых лондонских газет, чтобы делать из них адмиральские треуголки, и прочие мелочи. Между делом она отдавала распоряжения миссис Уилберфорс, которая, сидя за столом, составляла список покупок.

Хенни трубно высморкалась в большой носовой платок, прежде чем ответить.

– Здесь, в Суссексе, чересчур много зелени. Мои легкие привыкли к городской копоти.

– Кстати о грязи и нечистотах… ты ни за что не угадаешь, кто явился на бал вчера вечером. Лорд Хейнсворт.

Хенни застыла, глядя на Еву поверх скомканного платка. Потом ее лицо исказилось гримасой отвращения.

– Хотите, я сверну ему шею, как цыпленку? – с угрозой прошипела она. – Гнусный мерзавец.

– Он ухаживает за мисс Питни.

Хенни не на шутку встревожилась.

– За той богатой девчушкой с густыми бровями? Вы ведь расскажете ей о нем?

– А по-твоему, нужно?

– Вы же не хотите взять грех на душу? Боюсь, вам и без того нелегко будет уговорить святого Петра пропустить вас в небесные врата. Вам следует раскрыть девушке глаза.

Ева вздохнула. Она понимала, что должна сказать Эми правду. Ей хотелось бы отложить тягостный разговор, но приходилось спешить: Хейнсворт намеревался поговорить с отцом мисс Питни уже на этой неделе.

– Ну, а что касается предмета более приятного… вы танцевали с преподобным? – продолжала Хенни.

О, она танцевала с пастором. Всю ночь. В своих мечтах. Словно юная дебютантка, которой никогда не приходилось просыпаться рядом с храпящим голым толстяком, членом парламента.

Ева заметила, что миссис Уилберфорс настороженно застыла с пером в руке, обратившись в слух. Эта женщина, несомненно, заслуживала доверия, и все же ее сестра работала в доме Питни. Ни к чему сыпать зерно на жернова мельницы сплетен, рассудила Ева.

– Свежая почта пришла? – спросила она вместо ответа.

– Да, есть письмо для вас.

Ева взглянула на письмо, и у нее упало сердце. Еще одно послание от Коры.

Сестра обычно писала, когда случалось нечто неожиданное, чтобы сообщить новости или очень хорошие, или крайне скверные.

Поколебавшись, Ева набрала в грудь побольше воздуха и сломала печать.

Его нет уже неделю. У малютки Томми режутся зубы. Младшая девочка Ифа, немного похожа на тебя.

С любовью, Кора.

Отложив письмо, Ева глубоко задумалась. Сердце ее бухало в груди, словно молот кузнеца.

– Не будем заказывать говядину на этой неделе, миссис Уилберфорс, – вдруг произнесла она, хотя служанка только что вывела в своем списке покупок слово «говядина».

Не стоило тратиться на мясо лишь для себя и слуг.

Кора со своими бесчисленными детьми… как же они будут жить, если отец семейства так и не вернется? Еве едва хватало средств, чтобы поддерживать домашнее хозяйство. К усадьбе примыкал клочок пахотной земли, но работников, чтобы ее возделывать, не было. Как и желающих арендовать угодье.

Миссис Уилберфорс подняла голову от списка.

– Хорошо, миледи, – кивнула она. – Говядину я вычеркну.

Поскольку миссис Уилберфорс собиралась в город, Ева решила поехать вместе с ней в экипаже до лавки торговца сыром и пройти пешком остаток пути до дома О’Флаэрти. Они договорились, что на обратном пути через час-другой служанка заедет за ней.

– И еще, миссис Уилберфорс, не могли бы вы зайти к доктору и попросить каких-нибудь трав от кашля для Хенни? А может быть, у вас есть настойка или отвар?

– У меня заготовлен лечебный отвар. Но я загляну к доктору, миледи. Лишний совет не помешает, верно?

«Философия выживания», – отметила про себя Ева.

Выйдя из коляски, она напевая вполголоса, направилась к дому О’Флаэрти, помахивая корзинкой и наслаждаясь хорошей погодой. День выдался ясный, хотя и холодный. Свежий ветерок принес на холмы соленый запах моря.